Удержали ли белые свое позиционное преимущество, выставив нового ферзя - трудно было понять в кошмарной ситуации, когда в блеске факелов крюк оттащил к стене очередные два трупа.
На панели черного компьютера начала мигать красная лампочка. Одновременно его телевизионная камера направила объектив на Люцину. Тогда белый электронный мозг перемотал назад последний отрывок видеоленты, указал стрелкой аварийную полосу на своем экране и топнул ногой девушки по занимаемом ею поле, на что черный - как бы не принимая во внимание причины сбоя - повторил серию предупредительных сигналов.
Было ясно, что черный шахматист - ссылаясь на известные правила игры протестует против позорного решения противника, который сделал необдуманный ход ферзем, а белый объяснял это временным недомоганием.
К шкафу, занимаемому белым компьютером, подскочил руконог, управляемый сигналами судьи из соседнего зала. Высоко занесенным тяжелым молотом, он вынудил белую машину подчиниться жестким правилам игры. Люцина получила приказ перейти на спорное поле и выполнила его. При этом она обратила внимание на композитора, который во время экскурсии по городу все время отставал от других туристов, впадал в задумчивость и терялся, а кто-то шутник тайком повесил ему на спину табличку с надписью "конец экскурсии". Она вчера разговаривала с ним и нашла его очень милым человеком.
Теперь этот мужчина в шлеме черной ладьи прошел мимо Люцины и остановился на расстоянии трех полей от нее, заслоняя черного ферзя, в роли которого выступала подруга Люцины.
Та девушка еще не сняла с плеч свое оружие. Она ждала хода белых. Люцина перехватила ее умоляющий взгляд. Она чувствовала, что сейчас потеряет сознание. Несмотря на это, она опустила арбалет и повернула рычаг, натягивая тетиву. И хотя Люцина опиралась на приклад арбалета, без помощи враждебной силы она свалилась бы на пол - такой чудовищной и бесконечно абсурдной была внезапно открывшаяся ей истина, что белый компьютер решился на "размен" ферзей, чтобы после ее смерти черная ладья заняла несколько худшую позицию.
Ей казалось, что она выстрелила в зеркало и попала себе в живот.
Она уже не видела лица композитора, когда крюк оттаскивал к стене тело ее подруги. Наверное, компьютер придал его лицу соответствующее выражение. Она направилась под топор черной ладьи, который прошел мимо ее головы и отсек руку, а потом блеснул еще раз в пламени гаснущего факела - и опустился.
