- Вы удивительная женщина, - заявил Кэмпион.
- Я симпатизирую Клитии. И хорошо её понимаю. Я и сама была когда-то влюблена, один единственный раз. Такое платоническое чувство...Но вскоре я убедилась, что этот милый интеллигентный джентльмен использовал меня лишь для того, чтобы заставить ревновать жену. Поскольку я человек рассудительный, а не самоубийственно великодушный, я с этим покончила. Но по-прежнему чувствуя себя достаточно женщиной, чтобы мне нравилась Клития. Может наш разговор помочь вам выяснить, кто отравил мою сестру Рут?
Он долго не поднимал глаз.
- Ну что, поможет? - спросила она.
- Вы должны знать, кто это сделал - медленно ответил он.
- Но я не знаю. - Казалось, она удивлена собственным признанием. - Не знаю. Любой, живущий в одиночестве, как я, становится чуток к поведению других людей. Но я вас уверяю, что понятия не имею, кто отравил Рут. И ещё должна признать, что я ему даже благодарна. Вы бы сами об этом узнали, так что предпочитаю сказать сама.
- Она доставляла много хлопот?
- Не очень. Мы редко виделись. Немного было у нас общего. Она напоминала скорее брата моего отца. Тот был математическим гением и, пожалуй, слегка не в своем уме.
- Вы довольны, что сестры нет в живых? - он сознательно был жесток, потому что начинал её бояться. Такая милая, и в то же время поразительная и совершенно непонятная.
- У меня были причины её опасаться, - сказала она. - Понимаете, семейство Палинодов напоминает потерпевших кораблекрушение в маленькой лодке, затерянной в океане. Если один выпьет свою долю воды - между прочим, алкоголичкой она не была - остальным придется либо наблюдать, как он умирает от жажды, либо делиться с ним собственной долей. А нам почти нечем делиться. Несмотря на помощь Герберта Буна.
- И больше вам нечего мне сказать?
- Да. Остальное вы должны узнать сами. Хотя это не слишком интересно.
Кэмпион встал, запахнув халат и отставив баночку от джема. Он высился над ней, разглядыая следы былой красоты. Лицо его оставалось необычайно серьезным, а мучившие его вопросы становились важнее, чем тайна убийства.
- Почему? - взорвался он, уже не владея собой. - Почему?
Мисс Джессика мгновенно поняла его и бледное лицо порозовело.
- Господь не наградил меня талантами, - спокойно ответила она. - Я не умею ничего: ни писать, ни даже рассказывать. - А когда он уставился на нее, пытаясь уразуметь всю необычность её слов, тихо продолжала: - Стихи моей матери по большей части очень слабые. Я унаследовала от отца достаточно интеллекта, чтобы это понять. Но однажды мама написала стихотворение, в котором что-то есть, хотя большинству оно показалось бы просто бессмыслицей. Вот послушайте:
