Он подал мне пальто, взял под руку, и мы быстро пошли к лифту. Там опять было полно пьяных иностранцев.
- Это финны, - шепнул он мне. - У них сухой закон, вот они и ездят напиваться в Таллин и Ленинград, Как выходные или праздники, от них спасу нет!
Мы сели в другую машину, где за рулем был уже другой дядька. Этот молчал всю дорогу, и Никита Алексеевич с ним тоже не вступал в разговоры.
- Куда мы едем? - робко спросила я.
- За город, к моим друзьям. У них большой дом, тебе понравится.
Но мне не понравилось. Мне все там не понравилось, хотя я никогда раньше таких домов не видела.
Огромный, двухэтажный, комнаты большие, красиво обставленные, камин горит, елка до потолка, украшенная только серебристыми игрушками. Ни одного цветного шарика. Я понимала, что, наверное, это красиво, стильно, как сказала бы одна девчонка с нашего курса, но на меня почему-то от этой стильной елки веяло холодом, несмотря на камин. Народу было много, встретили меня вроде бы приветливо, но что-то мне все-таки мешало...
- Ник, где ты добыл такую прелесть? - подошел к нам пожилой дядька с какими-то моржовыми усами. - Как вас звать, милое создание?
- Таня, ее зовут Таня, и предупреждаю, руками не трогать!
- Да что ты, Ник, но любоваться-то можно? Давно уж в нашей компании не было таких юных дев! А что ж ты меня не представишь?
- Танечка, это Виталий Витальевич Авдеев, наш знаменитый режиссер, ты видела "Ничто не вечно"?
- Ник, не говори глупости, как Таня могла видеть "Ничто не вечно", если фильм сразу положили на полку?
А вот "Апрельские сны" вполне могла видеть, и "Майскими короткими ночами" тоже!
Я молчала, я этих фильмов, наверное, не видела или не запомнила, а режиссер, поняв это, сразу же утратил ко мне интерес. В компании было человек десять и все немолодые, некоторые даже старше Никиты Алексеевича. Около камина спал огромный, белый с черными пятнами пес. Он ни на кого не обращал внимания, не лаял, и я его не боялась и все посматривала в сторону большого, красиво накрытого стола. Несмотря на шоколадку и некоторую неловкость, которую я тут испытывала, мне ужасно хотелось есть. И Никита Алексеевич не забыл об этом. Он взял со стола пирожок и сунул мне.
- Съешь скорее!
Но я не могла... Мне было неудобно одной есть, казалось, все на меня смотрят. Так и сидела как дура, зажав пирожок в руке. Но тут появилась еще одна пара.
Хозяева дома. Высокая женщина в длинном серебристом платье и мужчина в черном костюме с галстуком-бабочкой.
