Глупым непростительным шагом. И я бы давно избавился от суррогатной мамы, если бы не одно но. Я не хочу ломать психику ребенку.
Сильнее сжимаю руль, стараясь не отвлекаться от дороги. И не смотреть так часто в салонное зеркало заднего вида.
Илья успокоился рядом с матерью, с интересом поглядывая в окно. Спрашивает у нее что-то.
Для своего возраста он хорошо развит. Как физически, так и умственно. Большинство детей в его возрасте только начинают говорить отдельные слова, а он уже вполне неплохо изъясняется короткими предложениями.
Мы общались с ним всего ничего, а сын уже понял, кто я, и назвал меня папой. Вспомнил, когда увидел на детской площадке, обрадовался.
Я консультировался со специалистами. И все они в один голос утверждали, что не стоит рисковать в таких ситуациях. В младенчестве и до определенного возраста ребенок сильно привязан к матери. Внезапное разлучение его с близким человеком может сильно ударить по психоэмоциональному фону, и последствия будут непредсказуемыми. Кто-то просто поплачет и забудет, а кому-то потребуется серьезная медицинская помощь.
Экспериментировать я не хочу. Не хотел. До сегодняшнего вечера. Пока выходка Софии разом не перечеркнула мое лояльное отношение к ней. И все планы.
Я пролетаю на красный свет, погрузившись в свои мысли, и не замечаю, как проезжаю перекресток. Чудом избегая аварии.
Выдыхаю, приходя в себя. Так недалеко до беды. Не нужно было в таком состоянии садиться за руль. Дальше просто сосредотачиваюсь на дорожном полотне.
Наконец впереди показываются ворота дома. Мы въезжаем на территорию особняка.
– Киса мяу! – радуется Илья, замечая на террасе кошку Саши.
Это какая-то дорогая помесь африканской кошки с домашней, за которую жена отвалила около десятка тысяч зеленых и которую таскала с собой везде. Начиная от простых встреч с подругами и заканчивая поездками в Европу.
Поэтому сейчас, глядя на пятнистого, можно смело утверждать, что его хозяйка где-то рядом.
– Выходите. Приехали, – констатирую, останавливая машину.
– Мама, киса! Мам? – дергает ее сын.
София недоверчиво смотрит в сторону дома. Я понимаю ее опасения, но церемониться и уговаривать нет ни времени, ни желания.
– Да, солнышко, вижу, – выдавливает обреченным голосом. Она не торопится выходить, словно надеется, что ее отвезут обратно. – Что дальше?
– Я распоряжусь выделить комнату. Для Ильи подготовлена детская.
София растерянно переводит взгляд на меня:
– А вы?
– А я уже опаздываю на встречу.
