— Вроде один пострадавший, — неуверенно тянет Надежда. Вздохнув добавляет сердито. — Уже работает прокуратура.
— Тима сегодня точно не приедет, — шепчу печально. То газ взорвался, то подтопило дома около реки. Мэр на все должен реагировать. За то время, как мы с дочками попали в стационар, Морозов смог вырваться всего раз пять.
Усталый и небритый приезжал к нам на пару часов. Каким-то чудом умудрялся проникнуть на лестницу, ведущую в отделение. Целовал наскоро меня и дочек и снова уезжал в Шанск, будь он неладен!
— Работа нервная, — соглашается Надежда. — Каждый день какие-то головняки.
— Не нужно было соглашаться, — бурчу себе под нос. — Тима сам был не рад этой должности…
— Народ попросил, — отмахивается Надежда и, подскочив, несется к двери. — Слушай, мы же подгузники купить забыли. Я сейчас сгоняю, пока магазин не закрылся.
— Хорошо, — киваю сумрачно. Свернувшись на кровати калачиком, смотрю на часы. Мне бы сейчас позвонить мужу. Только голос его услышать. Но Тимофей наверняка занят. Сейчас начнутся заседания и разбирательства.
Но пальцы уже открывают самый популярный контакт в моем телефоне. Легкое нажатие. Один гудок. И тут же слышу родной голос.
— Лерочка…Как вы там?
— Тима, у нас все нормально. А у тебя как… Мы с Надей в новостях смотрели…
— Вот сейчас еду в мэрию. Неправильная эксплуатация газовых приборов, — сообщает муж печально.
— А люди?
— Обошлось без жертв, слава богу. Никого в квартире не было. Но рвануло знатно. Уже следователи работают.
— Ты думаешь, кто-то специально?
— Нет. Навряд ли, — вздыхает устало Морозов и тут же переводит разговор на нас. — Я к вам сегодня собирался. Теперь фиг выберусь. Если что-то нужно, скажи, Дан привезет. Самому сейчас мне не выбраться…
— У нас все есть… А если что-то понадобится в магазине купим. Тут рядом супермаркет… Ты же знаешь… — тараторю я, вытирая слезы. Так хочется сказать самое главное. Но Тим как обычно занят. Кругом люди.
Да и как признаваться в любви по телефону. Не видя глаз. Не чувствуя рядом родное дыхание. Уткнуться бы сейчас носом в грудь мужа. Обнять покрепче.
— Как ты? Как девочки? — тихонько спрашивает Тимофей.
— Вторые сутки температура нормальная, — рапортую радостно. — Кушают хорошо. Но мы соскучились ужасно, — признаюсь, не выдерживая. — Домой хотим. К тебе.
— Я тоже скучаю. Хоть вешайся, — отрывисто бросает он. — Люблю тебя страшно. Мозги набекрень, Лера. Когда уже смогу вас забрать?
Голос мужа чуть хриплый. Требовательный.
