— Вася, ты ошибаешься. Женька ли, Тёмка, ты или кто-то другой — Я не смогу вам помочь. Я уже объяснял, почему. И вся эта история — не обо мне.
— Тогда зачем? — почти умоляюще воскликнул я. — Зачем нам нужно идти к Тёмке? Пойдём к нам домой, я что-нибудь придумаю и объясню маме! А ты посидишь с Женькой. Ты же можешь успокоить его, чтобы ему не было так страшно?
— Женьке сейчас нужен совсем не я, а его семья. Его мама с её тёплыми и мягкими руками. Его папа, с которым спокойно и хорошо. Наконец, его брат, который всегда рассмешит и с которым так весело.
— Тогда почему ты зовёшь меня идти к этому дебилу, если я так нужен Женьке? — крикнул я. — Я не хочу идти к Тёмке. Я лучше останусь с мелким! Тем более все это началось из-за меня!
— Потому что все, что случилось с Женькой и с тобой за эти три дня, будет зря, если ты не пойдёшь со мной.
— Но я нужен там!
— Сейчас Женька спит и даже не знает, что тебя нет дома. Твоя мама была права — это грипп, поэтому ты ничем помочь твоему брату не сможешь. Здесь нужно только ждать, когда пройдёт пик болезни. Зато ты можешь помочь другому человеку.
— Кому? Тёмке? А если я не хочу ему помогать?
— Хорошо, я скажу по-другому. Если бы ты увидел, как любой человек рядом с тобой страдает, как ему плохо, ты бы предложил ему свою помощь?
— Ну… Да, наверное, — запнулся я.
— Тогда идём! Человеку рядом с тобой нужна твоя помощь.
Я помедлил в нерешительности. Хотелось бросить все и бежать домой, чтобы проверить, как там Женька. Но ведь мелкий и так болеет из-за и вместо меня. А если я опять сделаю что-нибудь не так, потому что неправильно все понял, и снова прилетит Женьке? Нет уж, лучше я, чем он. Загадал желание два дня назад — теперь расхлёбывай.
Я повернулся к Гоше.
— Мы надолго?
— Нет. Твои родители даже не заметят, что тебя не было.
— Ладно. С Женькой все будет хорошо? — спросил я дрогнувшим голосом.
— Я не могу тебе сказать, — мягко ответил Гоша. — Ты узнаешь все, когда вернёшься.
Я ещё раз тоскливо посмотрел на еле заметный огонёк ночника в нашей с Женькой комнате и вздохнул.
— Ладно. Хорошо. Пошли к Тёмке.
Гоша с готовностью кивнул и щёлкнул пальцем. Тропинка тут же осветилась золотистыми искрами, как будто маленькими подвесными фонариками. Гоша махнул рукой, призывая меня идти вперёд.
— Ты же и сам знаешь дорогу, — заметил я.
— Не так хорошо, как ты. Веди.
Я пожал плечами и, бросив последний взгляд на наш дом, пошёл по тропинке вперёд.
Тропинка шла сначала прямо, а потом обогнула маленький пруд, который разделял деревню на две части, и вышла на перпендикулярную дорогу. Отсюда до дома Тёмки было рукой подать. Я шёл, то и дело оскальзываясь на сырой глине. Хорошо, что в темноте нашарил папины сапоги — мои бы так и остались стоять в этой липкой грязи. Гоша позади меня, кажется, не испытывал таких проблем — он спокойно ступал за мной, изредка подставляя мне руку, чтобы я не упал. Шли мы в полном молчании, и тишину нарушало только сырое чавканье глины. В очередной раз оглянувшись на светящиеся неровным светом окна нашего дома, я проводил их взглядом, и они скрылись за тенью высоких сонно поникших ив, выстроившихся вдоль реки. Я должен вернуться, пока Женька ещё спит.
