— Нет, это все — только лишь последствия твоего выбора, Вася.
Я промолчал. Опять этот чёртов выбор. Все снова упирается в него.
— Значит, ты никак не можешь помочь Женьке, — тихо сказал я. — Зачем тогда ты пришёл? Рассказать мне все это?
Гоша не смутился. Он все так же смотрел на меня своим пронизывающим золотистым взглядом, в котором отражались лёгкие, как будто звенящие искорки.
— Потому что мне нужна твоя помощь.
— Тебе? Моя помощь? — я даже хихикнул, настолько неожиданно это прозвучало. — Чем я могу помочь тебе? Ты ведь Бог!
— Оказывается, кое-чем можешь. Пойдём со мной, я покажу, — он указал на тропинку за нашими спинами.
— Куда мы пойдём? Нельзя идти по дороге? Там хоть пара фонарей есть.
— Ты же сам говорил, что тут ближе.
— Ближе к чему? — сначала не понял я, а потом догадка как будто топором ударила по затылку. — Погоди… Ты же не серьёзно?
Но Гоша продолжал смотреть на меня, не спеша разубедить.
— То есть ты… Ты хочешь, чтобы я сейчас… Сейчас, когда мой брат болеет из-за меня, забыл о нём и… Что? Пошёл помогать Тёмке?
— Я хочу, чтобы ты пошёл со мной, — твёрдо и раздельно проговорил Гоша, — к Артёму.
— Зачем? — изумлённо спросил я.
— Потому что Артёму надо помочь, — ответил Гоша.
— Что? Ты серьёзно? — не поверил я. Наверное, это какая-то изощрённая шутка. Я даже криво ухмыльнулся. Но Гоша продолжал смотреть на меня своим твёрдым и пронизывающим золотистым взглядом, что улыбка тут же сползла с моего лица, как растаявшее мороженое из стаканчика.
— Подожди… Это не шутка? Ты действительно хочешь пойти помочь Тёмке? Сейчас?
Но Гоша с видом «Я-все-знаю-и-даже-больше» ответил на все мои вопросы молчанием. Так, значит?! Бедному несчастному малышу Тёмке настолько нужна помощь, что нужно идти к нему короткой дорогой? Злость наполнила, кажется, весь мой мозг, и я с ней не справился.
— Ты хочешь помочь Тёмке? А знаешь, кому ещё сейчас нужна помощь? Женьке! — я изо всех сил выкрикнул имя брата, и оно отдельными звуками рассыпалось в темноте. — Ты не хочешь помогать моему брату, которому всего-то пять лет и он ничего плохого в жизни не сделал и ничем не заслужил этой болезни, но как только у Тёмки, у этого недоделанного террориста, левая пятка зачесалась, ты тут же спешишь к нему на помощь, как Чип, блин, и Дейл? А как же все эти разговоры, что ты не помогаешь? Или они только для Женьки, а для этого морального инвалида ты всегда готов?
Ни один мускул не дрогнул на лице Гоши после моей истерики. Он молчал, лишь золотистые искры его глаз переливались, освещая лицо. Я встретился с его прямым спокойным взглядом, и мне вдруг стало неловко. Я тут же отвёл глаза и гневно засопел, наблюдая за Гошей краем глаза. Он чуть-чуть подождал и, удостоверившись, что я прокричал все, что хотел, тихим и вкрадчивым голосом заговорил:
