— Ну, значит, твой знакомый или плохо знает Тёму, или просто больной. Да любой в этой деревне, и даже в этом районе получше будет.
— Ну… Он не больной… — смутился я. — Просто в людях, я думаю, не разбирается. Он так-то, в общем, ничего… нормальный.
Гоша, молча слушавший наш диалог, снова хмыкнул и ничего не сказал. Я тоже не рискнул продолжить — мало чего там ещё выдаст Мишка, а мне потом и за него на сковородке жариться.
Мы некоторое время помолчали, потом Женька осторожно спросила:
— Гоша, а когда ты уезжаешь?
— Не знаю точно, — безмятежно ответил он. — может, ещё неделю побуду тут, отдохну. Работать весной совсем лень.
— Тогда, может, ещё раз встретимся? — несмело предложила Женька и тут же покраснела. — Я имею в виду, чтобы попеть. Мы могли бы в райцентре в клубе спеть. Тогда бы нас больше людей услышало.
— Можем и встретиться, — пожал плечами Гоша, — только, наверное, ближе к концу недели, у нас с Васей дел будет много.
Да какие, блин, у нас дела? Мог бы уже раз десять сказать, а не травить эти полунамёки.
— Не знаю, какие там будут дела, — тут же сказал Гоша как будто в продолжение разговора, но я опять залился краской, — но почему-то мне кажется, что важные.
— Ну если что, ты скажи Васе, он передаст Серёже, а он… Ты же мне позвонишь? — Женька с надеждой посмотрела на Серого, застав его врасплох.
— Позвоню, — выдавил он и затих. Было видно, что он хотел сказать что-то ещё, но не мог придумать. Но Женьке и этого было достаточно, она засияла и улыбнулась ему.
Мы дошли до поворота, дальше Серый, Мишка и Женька должны были идти прямо, а мы с Гошей — свернуть направо. После Гоши я пожал руку Мишке и Серому, помахал Женьке, и мы пошли домой.
Сначала мы шли в полном молчании, но потом я не выдержал и выпалил:
— Что случилось у меня дома? Какие такие дела?
— Пока все нормально, — спокойно ответил Гоша. — К вечеру узнаешь. Дорога у вас очень плохая, — ни к селу ни к городу добавил он вдруг, — ни пройти ни проехать из-за грязи.
— Ночью дождь сильный был, оставшийся снег растопило, вот дорогу и размыло. Так каждую весну у нас бывает, — я промолчал, надеясь, что Гоша все-таки скажет, что случилось дома, но тот молчал. — Ну и ладно, — обиженно проговорил я, поняв, что тот действительно ничего не скажет.
— Между прочим, — чуть помолчав, мстительно добавил я, — как ты заметил, не один я думаю, что Тёмка — та ещё зараза.
— Я знаю, что ты не один, — просто ответил Гоша.
— Знаешь? — переспросил я. — Значит, мне нельзя говорить, что Тёмка злой, а Мишке можно?
