Он затих, а через минуту с его кровати донеслось сопение. Я хмыкнул: ага, не хочешь, значит, спать. Буквально ощущая счастливое тепло у себя в груди, я повернулся на бок, поплотнее укрывшись одеялом, и провалился в сон.
С этой ночи Женька пошёл на поправку. Следующий день под строгим взглядом мамы он провалялся в кровати, смотря мультики, но под вечер, когда пришёл папа, а мама вышла доить корову, все-таки вылез из-под одеяла и устроил победный забег по дому, разбросав все свои книжки и игрушки. Потом нам троим попало от мамы — мелкому за несоблюдение постельного режима, нам с папой — за то, что не досмотрели за Женькой. Мы втроём сделали виноватые лица и, как тараканы, расползлись по своим углам, смущённо переглядываясь. Женька пролежал в кровати ещё пару дней, через каждый час с хныканьем и рёвом выпивая по кружке травяного чая с лимоном, пока наконец от болезни остался только мокрый кашель и заложенный нос. Мы с папой дружно выдохнули, потому что все это время мама в профилактических целях заставляла нас есть чеснок, лук и дольки лимона, от которых моё лицо, кажется, скисло и скукожилось навсегда. Лет на десять точно.
Я продолжал ходить в школу, каждый раз ощущая внутренний трепет перед огромными железными перемазанными в разные весёлые цвета воротами школы. Что делать, если я увижу Тёмку? Сказать, что я все видел и знаю и что, хоть он и зараза, отбирающая рюкзаки у других и кидающая их в реку, мне очень его жаль и я, наверное, смогу хоть чем-нибудь помочь? Чем вообще я мог помочь, кроме как рассказать обо всем социальному педагогу школы, которая наверняка и без меня все знает? Да Тёма первый поднимет меня на смех и будет прав. Но и просто забыть все, что я видел в Тёмкином доме, я не мог. Каждый раз меня пробивала дрожь, когда я думал о красных пятнах и разводах на руках, а затем и на спине Тёмки. А однажды подумал: а что, если однажды Толя не рассчитает силу удара или, например, сильно разозлится и запустит тяжёлую пряжку ремня прямо в Тёмкину голову? Может, нужно рассказать всем вокруг о том, что делает Толя дома со своей женой и сыном? Но вдруг тогда Толя решит, что это Тёмка проболтался, и вообще убьёт сына? Не сделаю ли я своей дурацкой помощью ещё хуже? А может быть, лучше для всех вокруг будет, если я просто отойду в сторону и пусть этот дурной снежный ком катится дальше? В конце концов, я ещё даже не совершеннолетний, что я смогу сделать со взрослым мужиком, если даже его взрослый сын — немаленьких размеров, кстати! — сделать ничего не может?
