На КПП с лязгом закрылись за мной ворота в лагерь. Встречала меня Нина. Она зевнула: было пять часов утра. Не взглянув на меня, кутаясь в накинутый на плечи видавший виды шерстяной платок, пошла прочь. Я пошла следом. К моему удивлению, мы не пошли в общий барак, куда меня отводили вчера. Вместо этого Нина свернула на еле приметную тропинку, которая уводила куда-то в заросли. Вышли мы к небольшому одноэтажному аккуратному домику, похожему на наши дачные: скрипучее деревянное крылечко, белые тюлевые занавески на окошках, внутри диван-кровать, шкаф с зеркалом-дверцей, стол с парой стульев. Настолько эта обстановка напоминала бабушкину советскую дачу, что внутри отчаянно защемило. Я недоуменно оглянулась на мою спутницу.
– Что смотришь? Теперь это твои хоромы, располагайся, – Нина, казалось, специально старается не смотреть на меня, и говорила куда-то в сторону, – Мы домик давно не прибирали. Вчера тоже не стали: Маргарита сказала сначала убедиться, что ты вернешься. Ну, да я Ленку пришлю, она мигом порядок тебе наведет, жить тоже будет при тебе, если что надо, ей скажешь.
– То есть, Маргарита не уверена была, что я приеду обратно?
– Никто здесь ни в чём не уверен, – она вздохнула.
– А это «жильё» с позволенья сказать, типа «награда»?
– Много глупых и ненужных вопросов задаешь. Не к добру, – Нина развернулась и собралась уходить.
– Нина, скажите: Вы меня почему так невзлюбили?
– Взлюбили/невзлюбили…, не о том печалишься, «донорша», – Она внимательно и настороженно посмотрела на меня, – Не одна ты такая, пойми. Не первая, не последняя. Я столько вас повидала, что со счёту сбилась. Кого любишь терять больно, вот и не привязываюсь больше.
И она тяжелой поступью зашагала к жилым баракам. Я зашла в домик, забралась на диван под плед. «Не первая. Не последняя», – крутились в голове слова. «Много их было до меня? Тех, кто жил в этом отдельном домике? Перед кем заискивал обслуживающий персонал? Кого увозил в ночь пустой автомобиль, а однажды не привез обратно? Что с ними произошло?», – в ворохе этих вопросов дрёма застала меня и укрыла своей волной.
В дверь негромко постучали. Это пришла Лена – та молоденькая девушка, что накануне провожала меня от Маргариты в столовую, а потом к парикмахеру. Она нерешительно стояла в дверях с ведром и шваброй.
– Проходи, проходи. Лена, правильно? – я улыбнулась и приглашающе замахала рукой, – Садись, давай знакомиться.
Лена покачала головой:
