Закрыв дом, пострадавшая на всех парусах рванула к представителю правопорядка. Зайдя на участок и подойдя ближе к дому, Наталья увидела картину, иллюстрирующую вековую традицию русского семейного уклада. Вокруг большого круглого стола порхала румяная и полная немолодая женщина, а сам глава семьи сидел во главе стола и что-то с увлечением рассказывал уплетающим суп внукам. Безмятежная семейная трапеза настолько поразила гостью, что ей показалось, будто едят они деревянными ложками из деревянных плошек. Некоторое время она молча пялилась в окно, не решаясь прервать эту идиллию.
Кто знает, если бы сейчас ее родители были живы, так может, и они бы всей семьей сидели бы вместе за таким же большим столом. И Иван с Кирюшкой не ушли бы. Да и кто знает, может, она и второго ребенка родила бы. Девочку, например, о которой когда-то мечтала. Наталья тряхнула головой, прогоняя ненужные расслабляющие мысли. Для нее сейчас важно найти свои деньги. Впрочем, что их искать? Они понятно, где. Ощущение, что исчезновение ее денег как-то должно быть связано с увольнением и пропажей денег на фирме, легкой бабочкой витало вокруг, рождая в голове весьма неудобные вопросы, сомнения и догадки.
– Михаил Степанович, – окликнула непрошенная гостья, тихонько постучав в окно.
Глава семьи прервал свой рассказ и удивленно поднял брови:
– Натаха, – воскликнул он, разводя руки, – сколько лет сколько зим. Заходи, что ты там за окном бедной родственницей стоишь?
– Да я по делу. Давайте Вы пообедаете, а я Вас подожду. Потом спокойно поговорим. Я просто хотела предупредить, что мне, похоже, очень Ваша помощь нужна.
Минут через десять Михаил Степанович с помощью тяжелой артиллерии в виде жены, чад и домочадцев, не взирая на сопротивление, затащил-таки Наталью в дом. Пока жена отставного участкового отгоняла детвору и накрывала поляну к чаю, Наталья деловито, практически по-военному, со всеми кажущимися ей важными подробностями доложила о происшедшем. Не забыла она рассказать и об увольнении, и о своих подозрениях в части Игоря. Михаил Степанович слушал, прихлебывая мятный чай и не прерывая.
– И что ты хочешь сейчас от меня? – спросил он, когда Наталья закончила. Впервые в жизни она увидела доброго Михаила Степановича в другом свете. Суровое и внимательное выражение глаз в корне поменяло облик мужчины. Перед ней сидел строгий офицер несмотря на то, что одет был в выцветшие шорты до колен и стиранную-перестиранную футболку.
