Да, конечно, будут ли мои дети бегать за светлячками, зависело от двух условий: от того, сработает ли план отца и… найдётся ли кто-нибудь, кому я понравлюсь по-настоящему. Кто-то, помимо принца с лихорадкой, который, по всей видимости, принял меня за другую девушку, хоть и назвал правильным именем.
Я не считала себя какой-то непривлекательной. Люди говорили, что я копия матери: тёмно-рыжие волосы, светло-зелёные глаза. А она, на мой взгляд, была очень красивая. Даже сейчас, после многих лет болезни, её черты не утратили миловидности. Бледная и слабая, она по-прежнему была прекрасна.
Так почему же никто никогда не обращал на меня внимания?
― О чём задумалась? ― спросил Эдвин, откладывая один пергамент и выбирая следующий.
Я сложила руки на столе и положила на них подбородок, глядя на оловянную лягушку, принадлежавшую покойному советнику отца. Эдвин посчитал её забавной и оставил у себя.
― Скажи честно… Я похожа на тролля?
― Что? ― воскликнул он и рассмеялся, потянувшись через стол, чтобы легонько стукнуть меня по голове свитком.
― Ничего, ― пробормотала я.
Посерьёзнев, он отложил отчёт в сторону.
― Что тебя беспокоит?
Я не хотела признаваться ему ― у него и без того хватало забот. Но к кому ещё я могла обратиться?
― Мне двадцать три года, но никто ни разу не проявлял ко мне интерес. Неужели я умру старой девой?
Эдвин откинулся на стуле и вздохнул. Несколько долгих секунд он разглядывал меня, перед тем как ответить:
― Ты вошла в брачный возраст, примерно когда нашей маме поставили диагноз. Отцу была невыносима мысль отдать тебя в другую семью. Он отклонял любые предложения и чётко обозначил это всем интересующимся.
Я уставилась на брата с широко распахнутыми глазами и раскрытым ртом. Никто и словом не обмолвился об этом мне.
― Тебя, кажется, не интересовало замужество, ― продолжил Эдвин. ― Не помню, чтобы ты когда-то поднимала этот вопрос до этого момента. Мне казалось, что тебя всё устраивает.
― Устраивает перспектива умереть в одиночестве? ― театрально преувеличила я, надеясь вызвать у него улыбку, хотя сердце в груди словно бы вмиг иссохло.
И чьи же предложения отверг отец?
Эдвин тихо хохотнул, возвращаясь к своим бумагам.
― Видимо, мы ошиблись.
Я смотрела на него несколько минут. Никого из нас не смущала повисшая тишина.
― А что насчёт тебя, Эдвин? Почему ты так и не женился за все эти годы? Будь у тебя жена, отец не смог бы сейчас использовать тебя в политических целях.
С самого начала Эдвин был против плана отца. Похищение принца, обман принцессы… Это было против самой его сути.
