Я не знаю никого, кто общался бы с Ласточкокрылым.
Я надела ботинки, которые папа сделал мне из кожи животного, некогда пойманного им на охоте.
— Кэти, — позвала мама из спальни, — это ты?
— Да, мам, не волнуйся, спи дальше.
— Снова идёшь гулять?
— Ненадолго. Встретимся у лавки.
Я надеялась, что она не выйдет из комнаты, иначе бы она увидела мои лук и стрелы. В прошлый раз я не успела спрятать их в тайник, потому что папе срочно нужна была помощь. Если бы мама узнала, что Николас Сквайр, то есть папа, научил меня управляться с оружием, то не стала бы дожидаться развития болезни и сама бы придушила его. «Охота для мальчишек», — всегда говорила она. — «Не женское это дело и уж точно не для юной девушки».
Я завязала шнурки и надела шубку, скрывавшую мой любимый инструмент.
Я закрыла деревянную дверь, ведущую во вторую спальню, где спали трое остальных, а затем входную дверь, оказавшись посреди бело-зелёного пейзажа. Ветер дул в мою шею, и я сильнее укуталась в пальто.
Никто ещё не проснулся, кроме пекаря Тони, чья лавка находилась на дальнем конце улицы. У меня есть подозрение, что он не человек, потому что ни один смертный не может готовить такой потрясающий хлеб. Он лучший в своём деле, и люди со всех уголков Пейи приезжают попробовать его райскую выпечку. Однажды он готовил торт на день рождения самому королю. По какой-то причине Тони отказался работать во дворце — и уже это говорит о том, что у него есть какой-то секрет. Среди бедняков часто живут Ластохвосты, и отчего-то я легко могла представить, как по ночам, пока никто не видит, он покрывается золотыми чешуйками. В то же время все знают, что Меднорогие используют магию, когда готовят еду.
Я постучалась в его окошко, и он весь просиял, когда увидел моё сердцевидное лицо среди меха шубки — тоже подарка отца.
Тони открыл дверь.
— Снова сбегаешь в лес до рассвета, Кэти?
Я улыбнулась.
— Вы хорошо меня знаете.
Пожилой пекарь рассмеялся и пустил меня внутрь. Запах мёда и жареного миндаля наполнил мой нос. Следом за ним я уловила аромат свежеиспечённого хлеба и глубоко вдохнула его, невольно закрыв глаза. В животе заурчало, и Тони это услышал, бросил косой взгляд и усмехнулся.
— Вот, возьми, — он протянул мне поднос с круглыми булочками.
Я сняла одну из перчаток и потянулась к угощению.
— Только осторожно, они ещё горячие.
Я улыбнулась ему.
— Вы же знаете, я люблю, когда только из печи.
Я выбрала самую большую из всех. С тех пор, как папа слёг, маме приходится совмещать две работы, чтобы оплачивать счета и еду. Я почти не ела, потому что брату и сёстрам нужнее. К тому же Тони каждое утро оставлял мне свежую выпечку.
