Горан владел снежной стихией: он мог заморозить цветок жарким летом. Это поразительное зрелище. А ещё он устойчив к низким температурам. Это началось после заболевания лёгких, когда мы уже думали, что он не выживет. Даже прикосновение Серебрянокрылого ему не помогло.
Он был серьёзно болен, но выкарабкался той зимой, и с тех пор никакой мороз ему не страшен. Более того, холод словно бы стал частью него.
У Гельмута было примерно такое же пламя, как у моей няни. Но только синее. Совпадение или нет, но его тоже свалила болезнь через пару месяцев после Горана. Только уже другая: у него поднялась настолько высокая температура, что Ласточкокрылые просто разводили руками.
Король Магнус был уверен, что кронпринц, его любимый сын, умирает. Он винил Горана в том, что тот заразил брата. Несмотря на то, что симптомы были совершенно разные.
Лихорадка Гельмута была настолько сильной, что его выздоровление показалось всем настоящим чудом.
Моя няня уже стара, но отец позволил ей остаться во дворце.
Для себя я решил, что она ещё и моих детей воспитает. Она как-то признавалась мне, что ей почти двенадцать тысяч лет, так что всё возможно.
Я постучался в дверь и сразу открыл. Она улыбнулась мне, как это сделала бы любящая мать, отложила своё вязание и распростёрла руки.
Я присел у её кресла-качалки и положил голову ей на колени. Она начала нежно гладить меня по волосам.
— Королева казнит меня, если узнает, что ты предпочитаешь меня ей.
— Она никогда не узнает, — я поднял глаза на няню. — К тому же это не беспокоило её, когда я был ребёнком и пачкался в грязи, разбивал коленки или даже лежал в постели с температурой.
— Осторожнее со словами, Альберт.
Я рассмеялся.
— Она моя мать по крови, но ты моя настоящая мама.
Няня снова мне улыбнулась, и я ответил ей тем же.
— Позволь угадаю: ты не смог отвертеться от бала?
— Нет, даже спустя столько лет я всё ещё пытаюсь угодить ей.
— Она любит тебя, Альберт. Сильнее, чем ты думаешь.
— Знаю, — вздохнул я. — Просто пообещай мне, что переживёшь её. Пожалуйста. Я не знаю, что буду делать без тебя.
Она вновь улыбнулась.
— У меня есть ещё порох в пороховницах, юный принц.
Я засмеялся.
— У тебя уже есть маска? — поинтересовалась она.
— Нет, но я уверен, что она обязательно передаст через слуг. Я буду выделяться, как белая ворона.
— Тогда позволь мне сделать такую маску, в которой тебя никто не узнает. И ты сможешь спрятаться ото всех.
Я рассмеялся. Как же я люблю эту женщину! У неё всегда есть джокер в рукаве и она частенько помогает мне обыграть мать в её глупых играх.
