Наконец, мы прибыли в Кэррей. Позади было несколько однообразных дней – дорога, привал, дорога, гостиница и по новой. От сестричек и Хассеррана не было никаких новостей, но меня это особо не волновало. Либо, приедут на день позже, либо вернутся обратно в Даркайн - оба варианта меня полностью устраивали.
Сонррайн, после признания о том, что неприятность с нашими, так сказать, конкурентами, произошла исключительно по моей вине (и инициативе), обращать внимания на меня перестал, хотя, по-прежнему, везде сопровождал. Как-никак, именно он – телохранитель принцессы и ответственный за её жизнь до возвращения (надеюсь, скорого) в Даркайн. Лайрран, наоборот, осмелел и, в моём присутствии, вел себя так, словно мы с ним друзья детства. Что ж – я была не против, мне очень нравился этот особенный выпускник, он подкупал своей искренностью, а также веселым и добрым нравом - совсем не тот молодой нахал, каким он был в Воинской Школе. Сачар по вечерам учил меня кэррейскому этикету, хотя слушала я его вполуха. Я представляю Даркайн, а значит, не буду прогибаться под их традиции и устои. Скажите спасибо, что не планирую их нарушать, хотя, как знать…
От границы Кэррей и Нейтральных Земель до самого города, обнесённого высокой каменной стеной, пролегала широкая дорога. Как рассказал Сачар, был ещё и обходной путь, который пролегал мимо одного леса с недоброй славой. Мы, кстати, видели его издалека. Густая стена высоких хвойных деревьев, словно чёрная клякса посреди белого листа. Зрелище удручающее.
Сонррайн передал стражникам, стоящим на воротах, какой-то свёрнутый в трубку лист бумаги, с большой алой печатью, после чего, все, кто был у ворот, засуетились, быстренько пропустили нас в город и вот, здравствуй Кэррей!
В окно кареты я видела небольшие деревянные и каменные дома. Сачар рассказывал, что на главной улице в основном располагаются лавки, ремесленные дома, а также трактиры, здания гильдий и другие строения, принадлежащие городу. Чуть позади них, располагались гостиницы и гостевые дома для тех, кто оставался в городе лишь на время, по своим, личным делам. Сам город делился на несколько районов, в каждом из которых проживали люди определённого благосостояния или профессии. Так, у ремесленников был свой, отдельный квартал, представители творческих и интеллигентных профессий – учителя, писатели, музыканты, занимали другой район, знать и приближённые к Имперскому Двору селились недалеко от его стен, и даже у представителей низших сословий было своё место, куда, впрочем, никто другой заходить и не желал.
