– Я понял, я…
– Ма, дай ему прийти в себя, – перебивает Брайтон. – Ты же не можешь заставить его говорить, раз он еще не готов.
– Все в порядке, – вклиниваюсь я и смотрю на Брайтона. – Инспекторы все равно нас найдут.
– Какие инспекторы? – хмурится ма.
С помощью Пруденции я сажусь.
– Тот дилер в парке толкал какой-то новый наркотик, и все немного вышло из-под контроля. Он и его друг догнали нас в поезде и напали с применением сил. А я… – В голове сущий хаос. – Я защитил нас, задействовав собственную силу.
Эти силы таинственны и пугают меня. Не представляю, как я со всем этим справлюсь. Ма, придерживаясь за стену, идет к стулу, но не успевает: у нее подгибаются колени. Я сбрасываю одеяло и бросаюсь к ней, беру ее за руку.
– Все нормально?
– А с тобой? – В глазах у нее слезы.
Мне вообще ненормально, особенно в душе.
– Эмиль нас спас, – говорит Пруденция. – Он герой.
– Мог бы признаться, что обладаешь силой, – голос ма звучит надтреснуто.
– Сегодня все было впервые. Дилер пытался швырнуть Брайтона на рельсы, я запаниковал, мне стало жарко, и у меня внезапно загорелись руки.
Ма берет меня за ладонь и внимательно ее оглядывает. Следов ожога нет.
– В нашем роду не было огненных колдунов.
Все замолкают. Брайтон смотрит на меня как на незнакомца.
– Ма, пожалуйста, поверь мне… Это… это был огонь феникса. Я не делал этого…
– Эмиль, нельзя просто проснуться и обнаружить в себе кровь феникса! – ма кричит второй раз за неделю, но сейчас она злится куда сильнее. И разочарована намного сильнее. Я снова чувствую себя ребенком. – Вы знаете, через что проходят мои пациенты, вы видели, как мучился ваш отец, и все равно занялись алхимией крови? У тебя тоже ведь есть силы? – спрашивает она у Брайтона.
– Нет. И Эмиль этого не делал. Если ты посмотришь видео…
– Что за видео?!
– Кто-то снял потасовку, – поясняет Брайтон. – Посмотри и поймешь: Эмилю это в новинку, как и нам.
Мы вновь садимся смотреть ролик, и я заставляю себя смотреть дальше, хотя вижу ужас на лице матери, когда на нас накидывается Ортон. Я чувствую себя виноватым за драку, которую не начинал. Я слышу хлопок огня, тишину в вагоне, и краем глаза вижу, как трясет ма, хотя видео давно закончилось.
– Прости, Эмилио. Прости, что не поверила тебе. Но теперь я не знаю, как тебя защитить. Что, если этот человек попытается тебе отомстить? Что, если инспекторы найдут наш дом? Я не могу потерять еще и тебя.
Вообще я надеялся услышать, что все будет в порядке, пусть даже это и было бы пустое обещание, но мать ужасно подавлена, а моя паника нарастает, заставляя меня сделать единственное, что кажется верным.
