– Значит, я в делах церковных буду таким же полноправным государем, как и ты в делах светских?
– Да.
– Уважил старика. Шутка ли сказать – государем стану.
– Ваше святейшество, я считаю своим долгом уважить всех стариков империи и вас, конечно, в первую очередь, но сейчас не об этом.
– Шучу, не обращай внимания. Продолжай.
– Император не вмешивается в дела церковного управления, а патриарх не вмешивается в государственные дела. При этом государство покровительствует Церкви, а Церковь духовно окормляет государство. Церковь может судить императора, если вопрос касается чистоты его вероисповедания, а так же имеет право ходатайствовать перед императором по любым вопросам, имеющим нравственный или духовный аспект. Духовенство выделяется в отдельное сословие и подпадает под действие только сословного законодательства.
– Льготы нам дашь? – хитро улыбнулся патриарх.
– Не дам, ваше святейшество, – в тон ответил император. – Сословное законодательство будет суровее, чем общегражданское. Например, за убийство или кражу священника накажут вдвое суровее, чем рядового подданного. Некоторые деяния, которые общегражданским законодательством не будут рассматриваться, как преступление, церковным сословным законодательством будут криминализованы. Например, прелюбодеяние и некоторые иные пакости, список которых, я полагаю, вы поможете мне составить.
– Как наказывать-то собираешься?
– Надо тюрьмы строить, – вздохнул император. – Во времена пресвитера преступности не было, во время войны преступникам просто рубили головы. А теперь преступность есть, а войны-то уже нет. Построим тюрьмы, куда будем помещать преступников на разные сроки. Впрочем, некоторым, самым страшным преступникам, всё же придётся рубить головы.
– Жизнь – Божий дар, а ты собираешься лишать людей этого дара в мирное время?
– А будет ли наше время совсем мирным хоть когда-нибудь? Знаете, какие бывают преступники? Вот завелась у нас банда, грабят, убивают, кровь льют потоком, короче, ведут свою маленькую войну. И государство тоже объявляет банде войну. И что потом делать с такими бандитами? В тюрьмы отправить? Нет, таких мы будем казнить. Может быть, когда-нибудь и отменим смертную казнь, но сейчас это невозможно.
– Никогда об этом не думал. Пожалуй, ты прав. Да вот насчёт тюрем. Мне докладывают, что численность монахов у нас сократилась как минимум раза в три, монастыри стоят почти пустые. Иные монахи погибли, как мученики, иные отреклись от веры и подались к безбожникам, иные хоть и не отреклись от веры, но отреклись от монашеских обетов, когда жизнь изменилась.
