, порой пространно.
Возможно, в жизни рейхсминистр был не слишком приятным человеком — капризным, надменным, любившим театральные эффекты, почет и лесть. Но нас интересует другое: его внешнеполитические идеи, его конкретные действия, а также их эффективность.
По замечанию выдающегося историка М. И. Раева, случай Риббентропа «поднимает очень интересный вопрос о взаимоотношении идей и действий при тоталитарной системе. Взаимодействие в этой области не всегда однозначное. Но тоталитаризм вводит новый фактор, — а именно то, что сама система основана на Идее (вернее, конечно, на нескольких идеях, связанных между собой общей целью). Борьба между идеями (то есть между их носителями) куда сложнее борьбы между личностями или интересами. Для победы нужен „носитель“ большой воли и настойчивости, человек, умеющий доказать (или показать) превосходство своей идеи для торжества той основной идеи, на которой построен тоталитарный режим. Мне представляется, что геополитический концепт „оси“ Токио — Москва — Берлин такого статуса в рамках нацистской идеологии не мог иметь, а Риббентроп не имел того масштаба для его пробивки. У Молотова этой проблемы не было, так как он в сути дела всегда спевался с основной идеей системы. Само собой разумеется, что играла большую роль и разность индивидуальности самих высших вождей»[3].
Действительно, лишь немногие исследователи воспринимали Риббентропа как самостоятельно мыслящего и действующего дипломата и политика, тем более геополитика. Только начиная с середины 1970-х годов Миякэ Масаки[4], В. Михалка и Г. Городецкий показали, что пропагандировавшаяся им идея союза с Японией и СССР для создания евразийского «континентального блока» не только была оригинальной (хотя предшественники, конечно, имелись), но и открыто противоречила антирусской и, до известной степени, пробританской ориентации Гитлера. Признавая изначальную слабость позиции Риббентропа — даже с учетом ее поддержки в военных и финансовых кругах Германии — в противостоянии с фюрером, авторы рассматривают его концепцию как полноценную «евразийскую» альтернативу курсу Гитлера. Отмечу, что эти работы Михалки и Миякэ почти не переводились на английский язык — «латынь» современной науки — за исключением ключевой главы монографии первого из авторов>{2}.
Всего на английском языке существуют четыре биографии Риббентропа — одна другой хуже… Две вышли еще в годы войны. Первая написана британским журналистом Дугласом Гленом, вторая — бывшим немецким консулом в Нью-Йорке Паулем Шварцем, который после увольнения из МИДа в 1933 году за еврейское происхождение стал присяжным разоблачителем нацизма (его информацией пользовались леволиберальный еженедельник
