Василиса с сочувствием сказала:
— Ты таблетку прими сначала, а то весь бледный стал.
Крюков кивнул и быстро вышел из комнаты, притворив за собой дверь.
Василиса долго осматривалась в новых апартаментах. Удивляло все: обстановка, изысканный текстиль и многочисленные мелочи в виде живых цветов, красивых стеклянных ваз авторской работы, художественных фотографий на стенах, сделанных, сразу видно, самим Крюковым.
Она невольно улыбнулась. Врет Женька, однозначно. Эта комнатка явно когда-то находилась в распоряжении женщины. Интересно — кто она? Василиса в задумчивости подошла к шкафу, открыла дверцу. Так и есть! Вот и халатик дамский имеется на полочке, и пушистые полотенца стопочкой лежат…
* * *
Глухой удар от падения чего-то тяжелого, прервал мысли Василисы. В страхе она замерла, затем быстро подбежала к двери, но выйти решилась не сразу. Спустя пару минут, она выглянула в коридор. Вначале она ничего подозрительного не заметила и лишь затем, опустив взгляд на пол, увидела, что из дверей соседней комнаты торчат ноги Крюкова.
— Господи, что с тобой? — невольно воскликнула Василиса и сама же испугалась своего голоса. Ничего не понимая, она забежала обратно в комнату, закрыла замок, прислушалась. Тишина ее несколько успокоила, и она осторожно выглянула в коридор. Картина не изменилась. На цыпочках она подошла к двери, где лежал Крюков, осторожно заглянула внутрь.
Глаза Жени были закрыты, руки раскинуты в стороны, а рядом, на полу, валялись маленькие белые таблетки среди осколков стекла.
Василиса склонилась над Крюковым. Из-за уха у него сочилась тонкой струйкой кровь. Василиса невольно отшатнулась и начала озираться вокруг. Все было тихо.
— Женька, господи, кто тебя так? — зашептала она и приложила руку к артерии на шее. Пульс, хоть и слабый, прослушивался хорошо. Крюков чуть шевельнулся и застонал.
— Эй, ты как? — Василиса похлопала его по щекам.
Крюков чуть приоткрыл глаза и пробормотал что-то невразумительное.
— Женя, надо милицию вызвать и скорую. Где у тебя телефон?
Он хотел что-то сказать, но глаза его вновь закатились и он сомкнул веки.
Василиса обвела взглядом помещение, на пороге которого лежал Крюков: это была рабочая комната, что-то среднее между мастерской и лабораторией. Машина для печатания снимков, письменный стол, стеллажи и шкафы — чего только не было здесь. А главное, в углу имелась раковина, и на крючке висело полотенце. Намочив его водой, Василиса приложила к голове раненого холод.
