— Мы сейчас ламинат в квартире укладываем, чтобы ручной пилой долго не мучиться.
— И ручной можно, а свой инструмент в чужие руки нормальный человек не отдает, — ответил Вадим Викторович и обиделся.
Отказ тестя Кирилл объяснил себе приступом плохого настроения — не мог же Вадим Викторович пожалеть лобзик — и уже на следующих выходных предложил тестю заменить подгнивший деревянный забор за парником на новый металлический, который пообещал купить на свои.
— Я и установить его помогу, вы только подсказывать будете.
Услышав предложение зятя, Вадим Викторович отвернулся куда-то в сторону и надолго задумался. Не сумев пережить этого молчания, которое нередко бесит больше, чем всплеск эмоций, Кирилл переспросил:
— Так что же с забором?
— Похолодало сегодня сильно. Надо камин зажечь, — произнес Вадим Викторович и ушел в дом.
Кирилл проводил аккуратно постриженный затылок тестя чуть расширившимися зрачками.
— Лера, я не могу понять, что от меня нужно? — говорил Кирилл, обнимая по ночам жену, — и делать ничего не дают, и смотрят косо: ворвался в семью молодой мужик и только книжки читает, да на рыбалку ходит.
— А ты ничего и не делай, — шептала Лера, почти касаясь губами его уха, — Для папы эта дача — весь его мир. Любой совет он воспринимает как вмешательство в свою личную жизнь, как посягательство на самое святое, даже если это просто гнилая доска. Отнесись к этому философски и забей. Пусть делает, что хочет. Попросит помочь — поможешь…
А в конце мая подросла трава, и Кириллу неожиданно доверили старенький триммер. Наконец-то тесть с зятем работали вместе. Вадим Викторович лихо срезал траву мощной электрической косой, а Кириллу приходилось елозить по одну и тому же месту три раза чтобы подстричь молодую травку стареньким, урчащим, с треснутым корпусом агрегатом. Но это было не важно: главное, начинало что-то контачить в их личных отношениях, радовался Кирилл.
Через час работы косилка в руках Кирилла зачихала, задергалась, а потом зачадила невкусным дымом и сдохла. Вадим Викторович обернулся на звук умирающей техники, потянул ноздрями едкую гарь, и в носогубных складках проступило саркастическое: я это предвидел.
Косилку списали, а когда на следующий день Кирилл вызвался докосить траву «папиным» триммером, тесть искренне удивился:
— Ты вчера уже покосил, спасибо.
Кирилл побродил по саду и сбежал в деревенский магазин. Купил там две бутылки пива и, употребив их в одиночестве, задумался о том, что все время натыкается на какую-то прохладцу, державшую его от Вадима Викторовича не то чтобы на расстоянии пули, но уж точно на дистанции острого клинка.
