Уснуть я не мог. Мысли не давали мне покоя. Практически до утра я не смыкал глаз, а как только встало солнце, меня потянуло в сон. ***
Я вижу, как лечу на всей скорости к Еве, по мокрому асфальту. Передо мной возникает тот страшный грузовик. Но по щелчку пальца, он исчезает и я проезжаю дальше. Доезжаю до ее дома, а дождь лишь усиливается. Оставляю мотоцикл у ее ворот и прохожу внутрь. В доме пусто, ни единой души.
— Ева? — спрашиваю я у тишины. — Ты дома?
В ответ тишина. Я прохожу дальше, и зайдя в комнату, перемещаюсь в офис, когда мы с ней столкнулись. Она проходит мимо меня, не замечая. Я вновь кричу ей: — Ева! Постой!
Но она будто бы не слышит меня. Идет дальше по коридору. Я хотел было пустится за ней вслед, как чувствую, что проваливаюсь в тягучую черную дыру. Опускаюсь на ноги и передо мной кинотеатр. Она с кем-то, но не со мной. Они держатся за руку. А после… целуются. Картинка в миг сменяется другой. Теперь мы на озере. Точнее, она и еще кто-то. Он ее трогает, целует, обнимает. Чувствую, как внутри закипает злость. Делаю шаг и вновь, картинка сменяется другой. Она стоит передо мной, а рядом, лежащий байк, что горит. Она плачет.
— Ева, — шепчу ей.
— Ты… ты… — говорит она отходя от меня на шаг.
— Ева, давай поговорим!
— Нет! Ты чудовище, — срывается с ее уст. — Ты монстр! Зачем ты так со мной? Посмотрим, в кого ты меня превратил!
И я просыпаюсь….
Меня будит мать, которая сидит на краю кровати.
— Доброе утро. Вставай, — говорит она нежным голосом. — Пора собираться.
Я чувствую усталость. Ужасную, ломающую. Мне ничего не хочется, а после сна… Когда назвала меня Ева чудовищем, мне уже плевать, что будет со мной дальше.
Мать помогла мне собраться и нацепить костюм. Вся левая сторона болела адской болью, и дергала при соприкосновении ткани. Я выпил несколько таблеток обезболивающего.
— Нет, так не пойдет, — сказал мать и усадила меня за свой столик. — Ты должен выглядеть отлично! Знаешь, сколько инвесторов и друзей компании там будет?
Я взглянул на себя в зеркало. Потухший взгляд, темные круги под глазами. Мать быстро нанесла мне какую-то смесь, которую размазывала по лицу, потом еще, и еще. Что со мной делают и что будет после, уже все равно. Я на дне своей жизни, и выйти оттуда, в ближайшее время, навряд ли смогу.
— Ну вот, так лучше, — закудахтала она. — Взгляни!
Я посмотрела на себя. Цвет лица стал свежее, синяки под глазами исчезли. Но только глаза выдавали безразличие. Полное. В них каждый мог бы это прочитать. Они — зеркало нашей души. Этого я вряд ли, замаскирую.
