Когда в середине марта подошло время отправляться в поход, Махди оставил юного принца Хади распоряжаться в Багдаде, а сам отправился с Гаруном через Сирию к границе. Перед тем, как оставить Багдад, он вызвал Яхью ибн Халида и сказал, что тот назначается следить за администрацией и финансами армии Гаруна. Кроме того, с армией отправлялся опытный управляющий Раби, который так хорошо служил Мансуру. Участвуя в этой кампании вместе, Раби и Яхья близко сошлись, одинаково понимая государственные задачи, что оказалось очень важно в будущем>{130}.
На войну были также посланы и другие важные приближенные семьи Аббасидов; некоторые из них вовсе не выказывали молодому принцу знаков внимания, полагающихся ему как наследнику тропа, относясь к нему с удивительным неуважением. Наблюдая, как принц гарцует на лошади, принимая гордые позы, эти люди решили, что он послужит хорошей мишенью для издевок>{131}. Это было недопустимо для будущих служащих администрации Аббасидов.
В целом поход закончился пусть небольшим, но успехом. Армия дошла до приграничной крепости Самалу, вокруг нее были установлены осадные машины. После тридцати восьми дней осады и значительного количества потерь со стороны мусульман гарнизон пошел на переговоры. Защитники согласились сдать замок на условиях, что им сохранят жизнь и их не разделят. Их так и доставили в Багдад целой группой, а там они основали чуть восточнее Багдада маленькую христианскую общину вокруг церкви, которая стала известна как Дайр ар-Рум, Греческий монастырь. Эта церковь так и оставалась центром христианства в Багдаде вплоть до монгольского нашествия в 1258 году. Достижения были скромными, а крепость вскоре опять вернулась под власть Византии — но поход можно было объявить победой, а молодой принц все же приобрел некоторый военный опыт.
Должно быть, халиф уверился, что его план оказался удачным, нагому что двумя годами позже, в 782 году, Гарун снова был назначен возглавлять поход>{132} — на этот раз и более крупный, и более претенциозный. Чтобы добиться успеха рискованного предприятия, не пожалели никаких расходов. Почти 200 000 золотых динаров и 21 миллион серебряных дирхемов было выделено на жалование и поставки. Поход запланировали многолюдным — говорят, в нем участвовало более 100 000 солдат; планировалось пройти вглубь Византии гораздо дальше, чем при обычном ежегодном рейде.
Согласно арабским источникам, кампания оказалась успешной. Один из придворных поэтов написал стихи, в которых достаточно вольно излагалось, как Гарун окружил греков в Константинополе «пронзающими копьями, пока стены не оделись позором, и не вышли его принцы, предлагая дань»
