По утрам она любила заниматься греблей, любила Джордж Элиот, обожала «Персиваля». Поди во всем этом разберись.
Калаж не удивился. Спросил, довелось ли мне потом с ней переспать.
– Нет, – ответил я. – Тут не о сексе шла речь.
– Разумеется, о сексе, – окоротил он меня, – ты просто из тех, кто не врубается, что речь всегда только о сексе. Всегда-всегда.
Может быть, он и прав, ответил я, призадумавшись о Хезер и внезапно сообразив: а вдруг она пыталась сказать мне что-то, чего я не расслышал.
– Очень была уродливая? – спросил он.
– Нет. Довольно сексуальная, несмотря на голос.
Он заставил меня изобразить, как она говорила, каким голосом, как жестикулировала, а под конец расхохотался, когда я согласился изобразить ее акцент во французском.
– Женщины – они все из другого теста, – заключил он и тут же пустился в обычные назидательные рассуждения о нектаринах.
На две минуты.
«Анечка» в тот вечер была совершенно пуста, широкая стеклянная дверь открыта настежь. Сломался кондиционер. Мы заказали два крок-месье – роскошь в рамках моего бюджета, но ведь каникулы на дворе, хотелось себя побаловать. В приглушенном свете, под гудение старого вентилятора на потолке Калаж рассказал мне про свое детство в Тунисе и про учебу во Франции. Специальность: информатика. Он объяснил в подробностях, что такое байт, единица и ноль. Я ничего не понял. Он объяснил еще раз. Все равно непонятно. Он попробовал по третьему разу. Потом бросил.
– Ты просто бездарь безнадежная.
Поняв, что с информатикой перспектив негусто, он стал организовывать банкеты. Женился на своей помощнице-поварихе – кстати, из рассказа явственно следовало, что дело он открыл именно на ее деньги.
– Она меня предала. Уничтожила. Истребила.
Теперь он женат на американке.
– И где твоя жена?
– Без понятия.
– Она что, много путешествует?
– Я же сказал: без понятия. Ты что, слов моих не понимаешь?
Тра-та-та, на сей раз нацеленное на меня. С какой радости я вообще ужинаю с этим хамлом? Я решил разъяснить суть своего вопроса.
– Ладно, не извиняйся. Плевать я хотел. Ладно, – он явно передумал, – давай объясню.
На пять минут.
Они познакомились в бостонском метро. Он только что пропустил поезд до Парк-Сквер и совершенно бездумно чертыхнулся по-французски. Похоже, вы расстроены, сказала стоявшая на платформе женщина. Да, я расстроен. А она подумала, это он с ней говорит. Нет, ничего подобного. Просто выругался вслух. А там – пошло-поехало. С ним так всегда. Через несколько дней они поженились. Вскоре после свадьбы он подал заявление на грин-карту.
