“ Опять оно? — вклинился военный. — “Откуда знаете?”
“ Знаю. На моем веку было”.
“ А почему бы его просто не прикончить? Застрелить?”
“ Нельзя убить то, что и не живо вовсе!” — хохотнул ведун.
Весенняя влажная земля лежала пластом и поддавалась с большим трудом. Дед часто останавливался и тер руки. Капитан смотрел на нас сверху и смолил одну за одной. Наконец мы дошли до дна. Даже вспоминать не хочу то, что открылось. Меня жутко мутило, я радовался тому, что ничего не ел с вечера. А впереди были еще две могилы. В одной лежал запойный пьяница, а в другой, обложенной камнями, дворянин, что повесился от неразделенной любви. Мы погрузили их останки на телегу и укрыли мешковиной.
“Когда вы собираетесь совершить это…действо?” — поинтересовался капитан.
“На закате” — коротко ответил ведун.
Мы в молчании дошли до деревни и разошлись в разные стороны.
Провозились в Карасевке добрые полдня, от долгого копания немели руки и спина. После обеда махнули по сто грамм настойки от знакомой травницы и пошли на улицу. Стало легче. Дед сказал:
“Вот что Боря, слушай внимательно. Места тут, сам знаешь, не простые. Нашему брату всегда дело найдется. Только вот времена наступили такие, что черт его знает, что будет завтра.”
“И что делать-то?” — нетерпеливо встрял я.
“Не перебивай! Так вот, брешь нужно стянуть и запереть. Есть у меня мысли как это сделать, но насколько оно надежно будет держаться, сказать не могу. Придется тебе и всем следующим присматривать за печатью. Ибо коль сорвется она, разгневанная нечисть пачками полезет в свои угодья.”
“А что делать, если она будет сломана?”
“Повторить ритуал. Я записал, там на столе найдешь. Только смотри внимательно и все запоминай. Уяснил?”
“Уяснил”, — ответил я тогда, хотя мало что понял.
Дед взял лопату и откопал землю вокруг сложенных дров. После подкатил тачку, выложил останки наверх и быстро поджег. Пока оно занималось, ведун трижды обошел костер под нос приговаривая заговор.
“Души в сумраке, идите на зов, вернитесь к своей плоти.”
Он закончил говорить и пламя взвилось выше крыши, а затем также стремительно потухло. Там, где была груда дров, запас на несколько месяцев, осталась гора черного пепла и три абсолютно белых черепа. Я долго учился, но такой сильной ворожбы никогда раньше не видел.
Ведун взял лопату и пересыпал весь пепел в тачку. Мне велел ничего не трогать. Сверху все также уложил головы и укрыл. Закат близился и мы двинулись в лес. Дед вел окольными тропами и постоянно спрашивал запомнил ли я путь.
