Тропеа, у которого уже были две жены, поселился в отеле «Конгресс» под именем О. Трейерс вместе с новой зазнобой Беатрис Гульд. Желающих убить его теперь было слишком много: Дженна, Спингола, семья брошенной им Хелен Браун из Буффало, родственники его первой жены на Сицилии, семья Беатрис Гульд из Чикаго, а также бизнесмены, которые думали, что дают деньги на «святое дело — товарища из тюрьмы выручать», а на самом деле, как выяснилось, обеспечивали безбедную жизнь самому Бичу. Вечером 15 февраля Тропеа вышел из трамвая на углу Южной Хальстед-стрит и Западной Тейлор-стрит. Когда он переходил улицу, перед ним резко затормозил автомобиль. Тропеа обругал водителя; тут из окна машины высунулся человек с пистолетом и уложил его выстрелом в голову практически в упор. Никаких пышных похорон не устраивали. На кладбище пришли только Беатрис Гульд (в норковой шубе, подаренной Тропеа) и её брат Дональд. Как писала «Чикаго трибюн», «проявление сочувствия или верности наложило бы печать смерти — так говорили между собой».
При осмотре трупа Бича полиция обнаружила 975 долларов наличными, большой перстень с бриллиантом и телефонную книжку. Последняя находка, разумеется, была самой интересной. Публикация фрагментов из неё в «Чикаго трибюн» вызвала настоящий переполох. Там были имена Катерины Амара, жены Джо Айелло, и Тони Ломбардо (тот был рассержен, что пресса связала его с Тропеа: он всего-навсего продал ему ресторан), а также Сэма Ловулло из мафии Буффало, Джеймса Палезе из Детройта (его кузен Нино Сакко поставлял проституток из штата в штат), Сэма Поллачча из Бруклина, с которым Фрэнки Йель в 1924 году наведался в Чикаго, и Джузеппе Сирагузы — мафиозного босса из Западной Пенсильвании. Для властей это был сигнал, что мафия превращается в общенациональную организацию. Мафиози тоже сделали выводы...
Между прочим, Тропеа был не единственным сборщиком средств в фонд судебной защиты, а Спингола — не единственной жертвой. Погибли, например, братья Моричи. Но запугать удавалось не всех. Когда в Вест-Сайде трое суровых парней заявились к некоему итальянскому бизнесмену, тот нашёл себе защитника — 23-летнего боксёра Винченцо Джибальди, выступавшего на ринге под именем Джек Макгёрн (ставки на ирландцев были выше).
Он родился на Сицилии, четырёхлетним приехал в Америку, рос в трущобах Бруклина, в четырнадцать переехал в Чикаго и вышел на ринг. Несмотря на небольшой рост, он был хорошо сложён и довольно привлекателен внешне, умел одеваться с шиком и танцевать, девушки были от него без ума. После смерти отца мать Джека вышла замуж за бакалейщика Анджело Де Мори, гнавшего самогон для братьев Дженна; в 1923 году его убили — как говорили, вымогатели из «Чёрной руки». И вот теперь Джек услышал, что трое парней, донимающих его соотечественника, — убийцы его отчима. Для сицилийца вендетта — дело чести. В феврале 1926 года Макгёрн с помощью своего подручного Джонни Армандо всего за неделю убил всех троих. Стрелял он не хуже, чем работал кулаками. Капоне, знавший его по выступлениям на ринге, был впечатлён.
