Удача от нас отвернулась — люк не двинулся с места.
— Что у тебя?
— Засада!
— Димка, — расплакалась Люська, — мы в ловушке. Что делать?
— Не паникуй, Люсь, — Димон подошел к краю крыши, посмотрел вниз.
— Собрался прыгать?
— Нам повезло, к торцу дома примыкает еще одно здание. Здесь лестница.
— Дим, я боюсь.
— Ты, главное, не смотри вниз, крепче держись за прутья и спускайся.
— А если оступлюсь?
— Не оступишься.
— Глеб…
— У нас нет выбора. Я спущусь первый, подстрахую тебя внизу.
Перешагнув низкое ограждение, я схватился за поручень, начав спускаться на крышу соседнего здания. Страха не испытывал, только волнение и гнев. Высоты я не боюсь с детства, не раз приходилось лазить с пацанами на крыши школ и детских садов. Да и на крышах высотных домов мы часто зависали. Сейчас переживал за Люську. Она хоть и не из робкого десятка, но после увиденного пребывает не в форме. Стоит, плачет. Очень редко я видел Люську плачущей, и, скажу честно: такой она мне не нравится.
Когда слезы льет Алиса — другое дело. Она пессимистка по жизни, может расплакаться от жалости к бездомному котенку, часто всхлипывает, когда мы сидим в киношке и смотрим какую-нибудь мелодраматическую фигню. Люська — стопроцентная оптимистка, у нее сильный несгибаемый характер. И вот она плачет. А когда плачет сильный человек, это напрягает.
Спрыгнув на покрытую ржавыми жестяными листами крышу, я поднял голову. Люська смотрела вниз, не решаясь переступить через ограждение.
— Не смотри, — крикнул я ей. — Не смотри вниз.
— У меня не получится.
— Здесь не так высоко. Всего два этажа. Постарайся.
Люська исчезла. Прошла минута, вторая. Я занервничал.
— Где вы там?
Появилась голова Димона.
— Сейчас, Глебыч.
Дрожащей рукой Люська сжала поручень, перешагнула через ограждение и, стараясь не смотреть вниз, поставила ногу на лестничную перекладину.
— Аккуратно, — слышал я голос Димона. — Опускай ногу и меняй положение одной руки.
Над домом появилась густая дымовая завеса. Ощутимо пахло горелой резиной, проводами, воздух был едким, горячим. Першило в горле, опять слезились глаза.
Добежав по покатой крыше до края, я с жалостью посмотрел на Люську.
— Что там? — спросила она, уловив в моем взгляде тревогу.
— Придется снова спускаться по лестнице.
Держа Димона за руку, Люська приблизилась к краю крыши, посмотрела вниз. Потом обернулась, взгляд наткнулся на дымовой туман.
— Я начну спускаться первая.
— Уверена?
— Да.
— Нет, Люсь, лестница может быть шаткой, ее надо проверить.
