В квартире мы с Люськой только успели подойти к сумке, откинуть ткань и коснуться молнии, а Димон уже закричал:
— Глебыч, они возвращаются!
Люська побежала к выходу, они с Димоном скрылись в дверном проеме соседней квартиры. Я замешкался и, когда подбежал к двери, понял, что выскочить на лестничную площадку уже не успею. Меня заметят.
Пришлось прятаться в маленькой комнатушке за перевернутым шкафом. Растянувшись на пыльном полу, я зажал нос ладонью, в горле запершило, не хватало только чихнуть или закашлять.
Мужики ворвались в квартиру. Я видел, как они пробежали по коридору в большую комнату, услышал возню, потом голоса:
— Что делать с его вещами?
— Оставь здесь.
— Сумку надо взять.
— Оставь.
Шаги на мгновение прекратились, затем послышались треск, шорох, создавалось впечатление, они что-то ищут.
Наконец мужики вышли на лестничную площадку.
— Давай в темпе, — сказал один.
Я продолжал лежать на полу, мне казалось, в квартиру они больше не зайдут. Я ошибся. Едва хотел привстать, увидел в коридоре мужика в черной куртке. В руках он держал канистру. Бензин!
Он облил бензином стены и пол в большой комнате, зашел в маленькую, плеснул несколько раз на пол, расплескал бензин в коридоре, на лестничной площадке.
Вспыхнул огонь. Я вскочил на ноги, добежал до входной двери, высунул голову.
— Глебыч, — Димон махнул мне рукой, — они ушли.
— Бежим вниз.
— Стой! Внизу тоже полыхает, они и там бензин расплескали.
Этаж начал заполняться дымом, стало трудно дышать, глаза заслезились.
Люська забежала в квартиру.
— Куда ты?
— Можно попробовать выйти через окно.
— Пятый этаж — разобьемся.
— Тогда через крышу, — Димон схватился за поручень и стал подниматься по металлической лестнице на чердак.
— Только бы был не заперт, — шептала Люська.
Меня бил кашель, я почти ничего не видел, со всех сторон напирал жар.
— Открыто, — крикнул Димон, пытаясь откашляться.
— Люська, поднимайся.
— Я ничего не вижу.
— Дай мне руку. Ну же!
— А ты?
— Я сразу за тобой.
Люська поднималась по лестнице на ощупь, наверху Димон протянул ей руку.
— Глебыч, ты здесь?
— Все нормально, только глаза щиплет.
На крыше я долго кашлял, согнувшись пополам. Из металлического люка пробивался белый дым. Этот же дым, только уже объемными серыми клубами, вырывался из оконных проемов.
Димон толкнул дверь, ведущую на чердак соседнего подъезда, нагнулся, потянул ручку металлического люка.
— Он закрыт! Глебыч, люк закрыт.
— Есть еще третий подъезд, — я добежал по крыше до невысокого чердачного домика, открыл дверь, протянул руку к проржавевшей ручке люка.
