, несчастный, что пережил он! И в какие годы!
— Он как-то сказал, геронда: «Закоптились глаза мои».
— Да, его глаза закоптились. От напряжения и тревоги, которые он переживал, его глаза словно дымились. Живя в нелегкие времена, он от боли и любви постоянно жертвовал собой. О себе он не думал, никогда не брал себя в расчет. Борясь за Отечество, он не боялся смерти. Макрияннис переживал духовные состояния. Если бы он стал монахом, то, думаю, немногим бы отличался от Антония Великого. Несмотря на свои раны и увечья, он делал по три тысячи поклонов в день. Когда он делал поклоны, его раны открывались, внутренности вываливались наружу, и он сам вправлял их на место. Три поклона моих стоят одного поклона его. Пол перед ним был мокрым от слез. А если бы на его месте оказались мы? Да мы побежали бы в больницу, чтобы нам оказали медицинскую помощь! Мирские люди станут судить нас!
Я замечаю, что в миру, несмотря на то что люди могут не веровать, иметь слабости и страсти, они — Бог так устраивает — имеют мягкое сердце. Они видят нуждающегося и, пусть он даже им не знаком, оказывают ему помощь. Многие люди, не верующие даже в то, что есть рай, увидев какую-то опасность, бегут предупредить зло, спешат погибнуть сами, чтобы другие остались в живых, торопятся раздать другим свое имущество. Много лет назад на одном заводе рабочего зацепило и стало затягивать в станок. Несмотря на то что вокруг было множество мужчин, спасать его бросилась женщина. Мужчины, «отважные» такие, стояли, глядели. А она вытащила его из станка, но саму ее зацепило за платье, закрутило в станок, и она погибла. Мученица! Это великое дело!
«ДЕТЕЙ МОИХ ПОРУЧАЮ ХРИСТУ!»
В нашу эпоху отвага является редкостью. Люди замешаны на воде. Поэтому, если, Боже упаси, начнется война, одни умрут от страха, а у других даже от небольшого испытания опустятся руки, потому что они привыкли к хорошей жизни. А в старину какая была отвага! В Флавиановском монастыре в Малой Азии турки схватили и убили одного христианина. Потом они сказали его жене: «Или ты отречешься от Христа, или твоих детей мы тоже зарежем». — «Моего мужа, — ответила она, — забрал Христос, детей моих я поручаю Христу, и сама от Христа не отрекаюсь!» Какая отвага! Если в человеке не будет жить Христос, то как в нем будет жить отвага?
Часто в трудные минуты проявляют великую отвагу даже те люди, в которых, как поначалу кажется, ее нет. Помню, у нас в армии был один лейтенантик, который никогда не проявлял ни жертвенности, ни отваги. Но однажды, когда мятежники могли захватить нас в плен, он укрылся за часовней и с одним автоматом задерживал их, пока мы не отступили. Таким образом мы и спаслись. Он бил оттуда очередями — вверх-вниз, влево-вправо — и не давал мятежникам пройти вперед. А потом убежал, чтобы мы его не увидели. И после он даже не сказал: «Я их задержал, и поэтому вы смогли спастись…» — чтобы похвалиться своим геройством. Мы все тогда говорили: «Один автомат нас спас!» И он повторял: «Один автомат нас спас». Как все говорили, так и он. Но потом мы его вычислили: стали вспоминать, что такой-то был вместе со всеми, такой-то тоже, и поняли, что только этого лейтенанта не было. Так мы выяснили, что это был он. А знаешь, что бы с ним было, попади он в плен к мятежникам? Они не пощадили бы его, выместили бы на нем всю свою злобу, сказали бы: «Ты наделал нам столько вреда, а ну-ка иди сюда, мы повыдергиваем тебе ногти пассатижами!»
