Голос приобретает деловые нотки.
— Адрес?
Элла шепотом диктует адрес, почти не запинаясь. Женщина уточняет, может ли она звонить Элле по этому номеру, просит назвать полные имена отца и мамы. Спрашивает, открыта ли входная дверь.
— Вряд ли. Мы с младшей сестрой заперлись в моей комнате, я поставила стул под дверь, но папа пытается… — Элла косится на дверь и понимает, что та больше не дергается, — пытался попасть сюда. Я не знаю, где он сейчас. Но он пьян.
Женщина по ту сторону молчит, и Элла прибегает к волшебному слову. С трех лет ей твердили, что стоит сказать это слово — и она получит все, что потребуется.
— Пожалуйста… Пожалуйста!
Где-то по ту сторону трубки женщина приглушенно переговаривается с кем-то, весьма настойчиво. Потом она возвращается к Элле.
— Как тебя зовут, милая?
Вообще Элла терпеть не может, когда ее называют «милой»: таким слащавым словом старики стараются подчеркнуть тот факт, что ты молода, и женственна, и должна почаще улыбаться. Но сейчас она совсем не против. Это слово смягчает ее, напоминает о… ну, не о ее бабушке, разумеется. Но о тех бабушках из фильмов и книг, у которых на кухне всегда тепло, которые пекут печенье, и варят джем, и заботятся о близких.
— Я Элла.
— Элла, у тебя все будет хорошо, слышишь? Просто оставайся на месте. Я уже отправила людей тебе на помощь, и теперь тебе надо только сидеть там, где ты спряталась.
— Ладно.
— Что? Что там? — вопрошает Бруклин. Она вцепилась в руку Эллы, но вся спряталась под одеялом.
— К нам едут люди, чтобы помочь.
— У нас будут неприятности?
— Конечно нет. Просто веди себя потише, ладно?
— Вы слышите, что происходит снаружи? — спрашивает женщина в трубке.
Элла смотрит на дверь, но ей совсем не хочется подходить к ней. Вдруг отец все-таки отыщет какой-нибудь гвоздь или просто выломает ее, навалившись всем телом, как носорог?
— Нет, но они кричали, и мы слышали грохот, и…
— У кого-нибудь из них есть пистолет? — неожиданно прерывает ее женщина. Элла ахает.
О боже, что если отец пошел за пистолетом?
— Я не слышала выстрелов, но… да, в доме есть оружие, в сейфе. В комнате папы.
— Много?
Элла сглатывает. Мысли у нее в голове скачут, как безумные. Возможно, прямо сейчас отец проворачивает ключ в замке оружейного сейфа и кладет патроны в карман, и вот-вот он вернется, чтобы пробиться через эту дверь.
Или через ту, за которой прячется мама.
— Очень, — шепчет она. — У папы много оружия.
Элла слышит, как женщина отдает приказы: уверенно, компетентно, но совсем не так спокойно, как когда обращается к Элле. Слов не разобрать. Где-то вдалеке завывает сирена. Будто бы в ответ снизу раздается грохот — гораздо громче, чем если стучать в дверь просто кулаками.
