На кухне он обнаружит открытую коробку с холодной пиццей, раковину, в которую навалена грязная посуда, а также всякий мелкий мусор, оставшийся после Бруклин, — она мастерила что-то из серии «сделай сам» прямо на стойке. И все это вместо вылизанной до чистоты кухни, к которой он привык.
— Кто-нибудь? — раздраженно зовет Дэвид. — Есть кто дома? Нас что, ограбили?
— Мы наверху! — кричит в ответ Челси вместо того, чтобы торопиться в кухню (чего он, несомненно, ждет). — Фильм смотрим!
Его шаги — будто предупреждение: он шагает медленно, твердо, неумолимо, как Минотавр, выходящий на охоту в лабиринте. Олаф вскакивает на кровати и, скуля и писаясь, бежит прятаться в стенном шкафу в комнате Бруклин. Но Челси на этот раз не боится мужа. Пусть приходит. Кровь у нее кипит от возбуждения.
Дэвид разъяренной тенью застывает в дверях комнаты. Челси улыбается ему, сидя на кровати с девочками в куче одеял и подушек: все трое надели пижамы средь бела дня. Элла замирает, слишком поздно осознав, что назревает скандал, а вот Бруклин поднимает голову и щербато ухмыляется.
— Привет, папочка! — вопит она, совершенно не подозревая, что папочка от ярости уже скрипит зубами. — Мы заказали пиццу! И смотрим фильм! О медведях!
Элла тихо говорит: «Привет, папа», но не улыбается и не машет рукой. Никто не встает с постели. Челси тоже улыбается. У всех троих на лицах — косметические маски из зеленой глины, которые Дэвид ненавидит, так что он вряд ли жаждет, чтоб они его целовали.
— Привет, милый. Как работа сегодня? — интересуется она. Чертовски самоуверенная.
— Нормально, — огрызается он. — А вот дом такой, что в него не хочется возвращаться. Ты что, заболела или что еще?
Челси мотает головой.
— Да нет, просто решили устроить ленивый вечер. Пиццу можешь погреть в микроволновке. Ну, или съешь остатки вчерашнего ужина… Знаешь, так классно иногда полениться!
Девочки сидят по обе стороны от нее, и Челси крепко обнимает их. Бруклин хихикает и лезет обниматься в ответ, а вот Элла настороженно, как кошка, смотрит на отца. Она сообразительная девочка (пусть и перестала делиться всем с матерью), и только что до нее дошло, что все ингредиенты для дурного вечера уже засыпаны и кипят на медленном огне.
— «Полениться», — медленно повторяет Дэвид, будто размышляя. — Да, хотелось бы мне! Но некоторым из нас еще приходится работать.
— Папа злится? — шепчет Бруклин (но он, конечно, слышит). Челси целует ее в макушку.
— Вовсе нет, папе просто нужно немного расслабиться. Давайте-ка смотреть дальше.
