Прибрежники даже и того себе не позволили, особенно когда мы им предъявили живого и вполне себе способного материться и плеваться Дос’тёка. Правда, сначала сей почтенный старец матерился и плевался в наш адрес, но потом быстро переключился на своих.
А дело в том, что сидевший на страже юнец вознамерился возражать ему, ссылаясь на аиотеекское обещание перерезать всех, коли данная лодочка выпустит нас из бухты.
Я предложил вариант — говорить, что лодку мы потопили. Потому как у нас лодка большая и человек в ней много. Эти-то ребята спаслись, доплыв до берега. А вот грозный (на суше) аиотеекский воин пошел ко дну, булькая и пуская пузыри. А лодочку мы уведем с собой да и спрячем в приметном месте, где спустя какое-то время староста ее обнаружит.
Но парнишка, видать, понимал, что гнев новых хозяев подобными отмазками остановить не удастся, особенно учитывая, что аиотеек погибнет, а он с напарником спасутся, и вполне справедливо ожидал наказания, и не только для себя, но и для своей семьи. И после того как он, бекая-мекая и запинаясь, косноязычно разъяснил свою позицию, староста встал на его сторону.
…Нет конечно, дать им всем троим по зубам и уйти восвояси было не проблемой. Но опять же, к чему портить отношения с местными? Ведь они вполне еще могут нам понадобиться в качестве союзников. Да, была, признаться, у меня одна задумка… Чисто в нашем ирокезском духе.
— Стоп, — наконец прервал я занудливые причитания местных. И, желая разжиться новостями последней свежести, обратился с вопросом к двум нашим новым пленникам. — Лучше давайте-ка расскажите, парни, про аиотееков. Где они сейчас?
— Тык ведь эта… Которые в лодках сидят, те в море уплыли. Чтобы, значить, вас споймать. А еще есть которые пошли вас по берегу ловить.
— А в крепости сколько осталось?
— Чаво?
Да. Мое учение, в смысле арифметика, распространилось пока еще не настолько широко, как хотелось бы. Так что надеяться получить от этих олухов точную информацию о войсках не приходится.
Спросил у аиотеека. Тот сначала весьма нелестно отозвался о моих родителях и позволил себе пофантазировать об обстоятельствах, сопутствовавших моему зачатию. Потом мы с ним немножко поиграли в ихтиандра… В смысле, освободив от доспехов, выгрузили из лодки, предварительно обвязав веревкой. После чего несколько раз осторожно притапливали его голову веслом и вновь выдергивали на поверхность. В промежутках я делился с ним своими познаниями в ихтиологии, рассказывая о жутких монстрах и чудовищах, что в данный момент плавают вокруг него, облизываясь и скаля зубы в ожидании момента, когда можно будет впиться ими в его нежную и вкусную тушку.
