Но ведь у нас тут целое войско, целый новый народ, которых ты объединил узами братства… По сути ведь, живущие без собственной Маны и собственной Славы, будто младенцы без одежи.
У них есть Знамя, но на нем нет ни единого скальпа врага. Они воины, но про них не поют баллад. У них хорошее оружие. Но они не взяли его с тела убитого врага, а получили в дар от Царя Царей.
Так что ты, Дебил прав: не за шатрами мы пойдем в этот бой. И не за верблюдами, тканями или кашей. Ибо не дело это — идя в боевой поход, обременять себя всем этим лишим грузом. Мы пойдем в бой, как это делали наши предки, лишь ради того, чтобы добыть вражеские скальпы, порадовав Духов, и воспеть в балладах свои подвиги! Ведь коли первым делом воинов Леокая станет небывалое, помощь ирокезам в захвате вражеской крепости, Слава о них пойдет великая!
…Вот ведь гаденыш! Как извратил мои слова! Хотя, конечно, в чем-то он прав. Да и мотивацию для ребят Скивака хорошую придумал. У нас ведь тут куча «необстрелянных» воинов, и пока можно только догадываться, как они поведут себя в бою. Ведь хотя, конечно, большинство из них уже служило аиотеекам и даже участвовало в Большой Битве у Озера, но одно дело воевать из-под палки, не имея шансов увернуться от битвы. И совсем другое — делать это по собственному желанию. Ребятам надо реально поднабрать Маны, сиречь жизненного опыта, почувствовать уверенность в себе и в стоящем рядом товарище.
…Вот только лучше бы делать это в соотношении десять против одного. А у нас тут расклады явно в другую сторону превалируют — как минимум двое аиотееков против одного нашего, да еще и либо сидящие на верблюдах, либо в хорошо укрепленном месте.
…Но пусть не «хорошо» — это только местным частокол и канава перед ним кажутся серьезными укреплениями — но все же даже эта фигня дает противникам явное преимущество.
Следовательно, как я обычно и делал, врагов надо сначала разделить и отлупить по частям, потом выманить остатки из укреплений и добивать уже в удобном для нас месте.
— Э-э-э… — задумчиво пробормотал я. — А приведите-ка ко мне Бир’кека…
И вот опять самая действенная и в то же время самая ненавистная мне тактика ведения боевых действий — сидим в засаде. Третьи сутки уже сидим.
Скукотища неимоверная. Кажется, я уже успел изучить и начать узнавать «в лицо» каждую травинку и каждый камешек в окрестностях этого вот куста. Когда вон та вон гусеница окуклится, а потом вспорхнет в небо чудесной бабочкой, я дам ей имя на правах крестного фея, неотрывно наблюдавшего весь процесс взросления… Если только, конечно, мой хороший приятель, рыжий муравей, не приведет раньше своих корешей и они не утащат крестницу в свой муравейник.
