Бизнес Дениса шёл в гору — он много работал, и это давало результаты — семья почувствовала финансовую свободу. Купили квартиру, в том же доме, где жила мама Полины, Галина Павловна, и по её же настоянию, чтобы та помогала дочери растить детей. Как-то, побывав в гостях у Влады Королёвой, живущей в собственном доме, решили тоже, как семья университетской подруги, переехать в Подмосковье. Началось строительство загородного коттеджа.
Полина собралась получить водительские права — нельзя же жить за городом и не уметь водить машину. Но когда она стала рассказывать мужу о своем плане, Денис резко перебил её: «Такси вызвать не судьба?» и добавил всё, что он думает о бабах за рулём и обезьянах с гранатой. То, что муж запретил даже думать о курсах по вождению, Полину умилило: это он так переживает за неё, боится, что она попадёт в аварию. И вопрос о получении водительских прав больше не поднимался. Но вскоре Полина заметила, что любые её просьбы и предложения если и не отклоняются, то всегда подвергаются критике. И ещё как-то неожиданно для себя с удивлением обнаружила, что Денис перестал с ней общаться. Произошло это не вдруг — сначала муж, уставший после работы, просил дать возможность отдохнуть: «Потом всё расскажешь», а затем это стало нормой — Денис возвращался с работы, ужинал, обсуждал что-то по телефону, смотрел кино, а Полина присутствовала при этом, не принимая никакого участия. Она пристраивалась рядом с мужем на диване, когда он смотрел телевизор, и делала замечания о происходящем на экране, но ответом было: «Ты можешь помолчать? Мешаешь смотреть», и Полина, чтобы не раздражать мужа, вечерами перестала заходить в гостиную. Всё их общение ограничилось обменом репликами, связанными с текущими домашними делами. Они не ругались, не ссорились, просто жили рядом два чужих человека. У них были общие дети, общий бюджет, но не было общих интересов, дел, разговоров.
Конечно, Полина стала винить себя, что стала неинтересна для мужа, превратившись в тупую домохозяйку, все интересы которой ограничены кухней и детской. Она решила выйти на работу, но тут с возражениями выступила мать: «Ненормальная! Какая необходимость? Ты просто не знаешь, как работать и дом вести. Может, ты рассчитываешь на меня всё повесить? Даже не думай!». Авторитет матери был непоколебим. Галина Павловна, как и в детстве, контролировала каждый шаг дочери, указывая ей, как надо одеваться по погоде, что читать детям и с чем печь пирожки. То, что нормально в семь лет, в тридцать семь вызывает отпор у любого, но не у Полины. Иногда она пыталась возражать матери, но Галина Павловна обижалась, и дочь просила прощения, ругая себя, что обидела самого родного человека.
