Марк берет салфетку из коробочки на столе и подходит ко мне. Поднимает руку к моему лицу, и я вздрагиваю, наблюдая за его действиями.
— Не пугайся меня, малыш, — шепчет и начинает аккуратно промакивать салфеткой кровь с моего лба, — Я ведь люблю тебя.
Говорит, а я задерживаю дыхание и смотрю ему в глаза. Бьет этими словами наотмашь, не давая мне опомниться от предыдущих. Признался в любви. Первый. Разве не именно эти три слова хочет услышать каждая девушка от мужчины, который ей нравится? Так почему же я не могу ответить ему тем же? Слова попросту не хотят срываться с губ. Но Марк этого и не просит, мягко улыбается и отходит чтобы выкинуть салфетку в урну под столом.
— Мне нужно будет улететь по делам в другой город. Доедем до дома вместе, а потом мы с Сергеем направимся в аэропорт, — поворачивается ко мне и смотрит, прищурив глаза, -Поехали? Надо уже заканчивать этот отвратительный вечер.
Не дожидаясь моего ответа, обнимает меня за талию и ведет к двери. А я как безвольная кукла следую за ним. Ощущение, что шестеренки в голове заржавели и со скрипом пытаются провернуться, но ничего не получается. Я не замечаю в какой момент на мне оказывается пальто и не попрощавшись, по-английски мы выходим из дома. Снег ударяет мне обжигающими искорками щеки и попадает в глаза. Поднимаю взгляд к небу: миллион белых мух кружится на ветру и стремительно падает вниз на камень подъездной дорожки. Почему-то перед глазами проносится момент из прошлого, который обжигает эмоциями, от которых бегут холодные мурашки. Почему, почему же я тогда не придала этому значение? Почему позволила своей памяти стереть воспоминания, которые в тот момент звенели тревожными звоночками в моей голове?
Марк.
Сижу в самолете и мысленно матерю самым благим и изощренным матом отца, который не сдержался и очень не вовремя решил учить свою жену уму разуму. Какого черта, не мог что ли окончания вечеринки подождать? Теперь думай, как отвлечь Лизу, чтобы она не вспоминала о том вечере хотя бы во время моего отсутствия.
Да и сам хорош. Яблоко от яблони… Закрываю глаза и тру переносицу, и сразу же ее перепуганные глаза возникают. Как лицо ее сжимаю. Какая послушная потом становится. Адское противоестественное желание обладать своим предметом воздыхания. Во всех смыслах. Чтобы радость испытывала только из-за меня… Счастье, грусть, боль, страх, желание, возбуждение… Только из-за меня. Если кто-то другой позволяет себе это делать — будет жестоко наказан. Я не привык делиться. Рычу на самого себя и поправляю джинсы. Как же хорошо летать чартерными рейсами, никто не сможет увидеть и осудить твою эрекцию.
