— Н-да, — изрек из себя Глеб и, открыв дверцы для дам, ушел садиться за руль.
— Прекрати паясничать, Антипова. Даже в отпуске от тебя покоя нет.
Затолкнув её на заднее сидение, Лиза села спереди и объяснила Глебу, куда надо доставить эту «заблудшую овечку».
* * *
Погруженные в свои мысли, Лиза и Глеб вернулись домой. Посреди прохожей стояла брошенная Глебом сумка, рядом лежало, еще не успевшее высохнуть, полотенце. Лиза старалась отогнать мрачные мысли, все еще одолевавшие ее. Что же все таки произошло? Сразу спросить или подождать немного? Почувствовав, что устала, Лиза плюхнулась в кресло и стала наблюдать, как Глеб, внеся в кухню свою сумку, доставал оттуда бутылку шампанского, коробку конфет «Метеорит» и фрукты.
— Холодильник опять впустую работает?
— Что? — не поняла Лиза.
— Лиза, очнись, мы дома, сейчас пировать будем. В холодильнике есть что-нибудь?
Лиза кивнула.
— Неужели? — Глеб, усмехнувшись, открыл холодильник. — И правда. Ты что же, совсем не ешь что ли?
— Глеб, — услышав в голосе Лизы тревожные нотки, Глеб пристально посмотрел на нее. Брови его вздернулись, как бы говоря «я слушаю», — Глеб, что там было, в милиции?
— Ооо…Вот об этом сейчас мы не будем. Только не сейчас. Когда-нибудь, если тебе это будет интересно, я расскажу, а сейчас… Сейчас, дорогая Лизавета Дмитриевна, выбросьте ка из вашей хорошенькой головки дурные мысли, идите мойте руки, а я тут похозяйничаю, если не возражаешь. Надо бы вот шампанское под холодную воду поставить, а то забыл про него, — говоря все это, Глеб силой вытащил Лизу из кресла и легонько вытолкнул из кухни.
Когда, приведя в порядок себя и свои мысли, Лиза вновь появилась в комнате, Глеб стоял у красиво сервированного столика, немного застенчиво улыбаясь и жестом показывая на результаты своего труда.
— Вот, все, что смог.
Аккуратно открыв бутылку, наполнил бокалы шампанским. Подойдя к Лизе, он протянул ей один фужер и, когда глаза их встретились, все слова, которые он собирался ей сказать, вдруг вылетели, испарились. Глубоко вздохнув, он стоял с чуть приоткрытым ртом, растерянный, с удивлением обнаружив, что не разучился еще робеть перед женщиной. Лиза, прочитав смятение на его лице, поднесла свой фужер к его и тихонько прошептала «За встречу». Сделав несколько глотков, Лиза ощутила внутри себя приятный ручеек. Желая продлить удовольствие, она прикрыла глаза. Когда же почувствовала, как Глеб, скрывая свое нетерпение, привлек ее к себе, поняла, что с этого момента она перестала принадлежать себе. Губы, уже однажды опьянившие ее, снова повергли ее в водоворот неведомых прежде ощущений. Хриплый страстный шепот зажег желание. Нежные ласки Глеба становились все более настойчивыми и властными. Поцелуи, казалось, разжигали пламя где-то внутри. Лиза начала терять ощущение времени и места. Ласки его губ и рук переносили ее в неведомо прекрасный мир. Глеб молчал, понимая, что слова могут все испортить, за него говорили его пальцы, нежно ласкающие шею и спину. Он наклонился и медленно поцеловал Лизу в шею, затем стал покрывать поцелуями щеки, подбородок, нежно коснулся мочки уха и, наконец, завладел ее губами так, что ей померещилось совершенно невероятное — ее желание столь же неистово, как и его. И, презирая собственную слабость, она отдалась его поцелуям, отвечая на них с голодной жадностью, словно это было самое главное на свете. Лиза почти не заметила, как Глеб раздел ее и как они одно-временно опустились на мягкий ковер. С неутомимым терпением он снова и снова начинал ласкать ее, и с каждым разом она становилась все горячее в ответных ласках и молящие глаза ее лихорадочно блестели. Никогда, даже в самых сокровенных снах, Лиза не могла представить себе ничего подобного, не думала, что способна на столь сильные чувства. Она тонула в волнах невыносимого желания и едва ли расслышала, как с его уст сорвался стон. Не слышала даже собственного крика, когда они оба достигли всепоглощающего удовольствия.
