— А ты не видела его на похоронах?
— Я рыдала, а потом пила, — признается подруга. — И вообще мало, что помню. Так ты приедешь?
Я думаю, прикидываю альтернативные варианты и соглашаюсь. Сидеть дома совсем не прикольно. А клуб — хороший повод постараться отнестись к Марку, как к столбу. Чертовски сексуальному столбу, который меня дико заводит.
Марк
Все же зал — это лучшее средство, как и от сексуального желания, которое в данный момент не удовлетворить, так и от отвратительного настроения. Жаль только силы уже не те, что до ранения. Я очень быстро выдыхаюсь, зато засыпаю тоже моментально.
Ну а утро встречает солнцем и наглой блондинкой на шезлонге, которую я могу видеть из окна своей комнаты.
Сегодня Ника, похоже, никуда не собирается, лениво пьет коктейли и делает вид, будто япредмет мебели.
О вчерашнем девица не помнит или делает вид. Впрочем, а что я ожидал от наглой мажорки? Пунцовых щек и опущенных ресниц? Глупо.
Она просто меня игнорирует. Это злит. Даже не сам игнор, а непонимание, что сегодня ждет в течение дня. Она собралась устроить себе выходной и планирует весь день проваляться у бассейна, или же нужно готовиться к поездке? Когда? Куда? Я сегодня нужен? Или нет? Если нет, то можно мне тоже отдохнуть? Или я все равно должен маячить на достаточном расстоянии, чтобы с одной стороны не бесить, а с другой — в любой момент оказаться рядом?
Сегодня жарко. Я предпочел бы остаться у себя в комнате под кондиционером, но приходится торчать в тени в ненавистной водолазке, ворот которой сдавливает горло. Никто не мешает поменять ее на майку, но я пока не готов. Не сейчас, не после того, как ее нежные губы были такими податливыми.
Почему-то иррационально не хочется ее пугать. Хотя Ника все видела. Смысл прятаться? Только вот все эти мысли все равно не заставляют сходить и переодеться, а к вечеру нахальная и взбалмошная девица радует.
— Мы через час едем в клуб, — заявляет она, вышагивая мимо в прозрачном халате-парэо, накинутом на идеальное загорелое тело, в сводящем с ума бежевом купальнике. Неужели нельзя надеть какие-то тряпки, которые будут заметны издалека?! А то идет, будто голая. Или в этом и смысл?
Как заставить себя не думать о том, что все эти демонстрации для меня? Ведь ясно, я для Ники не человек. И интереса не испытывает. Шрамы, положение — все не то, что нужно богатой девочке.
Это злит. Злит ее походка, плавное покачивание бедер, грива светлых волос, которая спускается почти до задницы. И эта ее надменность тоже злит. Но сильнее всего злит, что она просто играет, не понимая, что творит с моим сердцем. Все эти заигрывания, поцелуи — это все ранит. Делает уязвимым. А может быть, Ника все прекрасно понимает, и ей просто нравится власть. А власти всегда мало. Мало управлять моими действиями, нужно еще и сердцем. Еще чуть-чуть и она получит верного, преданного и безотказного пса, готового сдохнуть за один взгляд хозяйки. Я согласен работать псом, но вот становиться им взаправду не хочется.
