Нѣтъ нужды доказывать, что хорошимъ преподавателемъ географіи можетъ быть лишь тотъ, кто знаетъ и любитъ край, гдѣ находится его школа, и лучше для учениковъ, если преподаватель самъ уроженецъ этого края.
Нелюбовь къ родинѣ неественна. Она бываетъ порождена даже не другими людьми, а собственнымъ уродствомъ. Вырожденіе, неспособность, лѣнь, слабоволіе, болѣзнь духовная или тѣлесная влекутъ за собою страданія тѣла и душевную неудовлетворенность Не умѣя или не имѣя силы воли довести до конца начатое дѣло, характеромъ своимъ отвращая отъ себя окружающихъ, человѣкъ начинаетъ смотрѣть на себя, какъ на жертву, а окружающіе называютъ его неудачникомъ. Часто у иныхъ развивается ненормальное самолюбіе, совершенно не соотвѣтствующее способностямъ или полезности этого человѣка. Тогда онъ говоритъ: „нѣтъ пророка въ отечествѣ своемъ".
Изъ тѣхъ и другихъ выходятъ родиноненавистники.
Любовь и даже страсть къ путешествіямъ легко уживаются рядомъ съ горячею любовью къ родной природѣ, какъ бы монотонна, однообразна и бѣдна ни была она.
Многіе мѣсяцы можно жить среди роскошной или величественной природы, можно безпрерывно наслаждаться разнообразіемъ и новизною картинъ или явленій ея, и все же летѣть душою для отдыха къ роднымъ равнинамъ, однообразно вспаханнымъ полямъ, опаленнымъ солнцемъ отлогимъ склонамъ пересохшихъ балокъ, жалкимъ деревцамъ на окраинахъ пыльныхъ и дымныхъ селъ… Безподобныя красоты горъ Кавказа, затмѣвающія, по словамъ иностранцевъ, прославленные ландшафты Швейцаріи, величіе Арарата, соперничающаго идеальной правильностью контура съ вулканами Мексики и Фузи-Но-Ямой, не заслонили въ памяти казачьей скромныхъ и унылыхъ картинъ родного Дона. Въ пѣсняхъ сквозитъ тоска по родинѣ, но подсознательная, не оформившаяся, непонятная, и выливается въ ненависть ко „грузинской сторонушкѣ".
Такъ дитя не замѣчаетъ некрасивости своей матери, даже послѣ того, какъ упьется созерцаніемъ красоты другихъ женщинъ, любовью другихъ: и всетаки мать ему мила, дорога, и по-своему прекрасна.
Утомленный скитаніями на чужбинѣ, онъ мечтаетъ о возвратѣ къ родному краю.
Если даже тамъ уже нѣтъ никого изъ близкихъ, разрушенъ родной очагъ, родина все же необоримо влечетъ его.
„И въ часъ тоски невыразимой,
Пріютъ послѣдній обрѣтя,
Твое несчастное дитя
Идетъ прилечь къ тебѣ, къ родимой..
Я знаю: мудрый звѣрь лѣсной Ползетъ домой, когда онъ раненъ… Ту боль, что далъ мнѣ сѣверянинъ, — О, залечи мнѣ, край родной!"
