— Так что это за лимирия? — спросил я.
Она посмотрела на меня таким взглядом, что я было подумал, что сейчас сбросит вниз.
— Ты рехнулся?!
— Что?
— Ты не знаешь, на кого охотишься?!
— Нет.
— Они рехнулись?!
— Почему?
— Почему они отправили такого, как ты, охотиться на нее?! — возмутилась она.
Кажется, девчонка недовольна.
— Так что это? — полюбопытствовал я.
— Ядовитая тварь. Тебя такое устроит? — раздраженно ответила Цурико.
— Нет.
— Прилетим, сам увидишь. А теперь заткнись, не зли меня.
— Или что? — спросил я с вызовом и усмешкой.
Она посмотрела на меня лютым взглядом и не ответила.
Но вместо нее ответила Люнь.
— Это такое существо, которое передвигается на четырех ногах и у нее четыре глаза. Они испускают вокруг себя облако яда, который нельзя вдыхать. Она похожа чем-то на обезьяну.
— И что у нее за яд? — спросил я.
— От которого ты помрешь, такое объяснение тебя устроит? — рыкнула Цурико, хотя вопрос адресовался не ей.
— Насколько мне известно, он отравляет Ци. Такой яд довольно распространен здесь. Возможно потому, что игнорирует силу организма и иммунитет, позволяя поймать даже крупную жертву.
Ну тогда я спокойно справлюсь с такой тварью. Для меня яд Ци был как слону дробина, поэтому, думаю, проблем у меня возникнуть с ней не должно.
Вообще, наш полет к твари был не таким уж и интересным, так как большую часть мы летели. Приземлялись лишь на ночлег да перекусить и в это время практически не разговаривали. По крайней мере, в первую ночевку она ни разу не обмолвилась словом. Села на ветку… вытащила трубку и закурила.
Курильщица позорная. Дымила так, что я аж снизу почувствовал, причем это был вроде как и не запах табака даже.
А еще она с этой ветки сверлила меня очень злобным взглядом. Сидела, дымила и сверлила взглядом, словно обиженный скунс, но я к такой херне относился спокойно. Пусть хоть глаза полопаются, меня таким не проймешь.
Зато на второй раз, когда мы остановились, у нас завязался небольшой разговор, и то совершенно случайно. Но зато какой!
Мы как раз приземлились на одной из высоких гор-столбов, как я их называл.
Эта Цурико тут же отпустила меня, практически оттолкнула, будто хотела поскорее отделаться и ей было со мной неприятно находиться ближе, чем на метр. Не сказать, что я тоже горел с ней желанием общаться или тереться рядом, так что тоже был не против разойтись подальше хотя бы на ночевку.
Немного красноречиво и злобно повздыхав, она уселась на один из камней, практически на самом краю, задымила трубкой и стала смотреть на закат. И неожиданно…
