Курсанты задрали головы кверху.
— …если ветер усилится, заработают марселя, и мы пойдем быстрее. Нам надо дойти до порта под парусами. Что бы вы делали без машины?
— Вызвали буксир, благо порт рядом, — буркнул Орлов.
— А если не рядом? Не попали бы в порт совсем, так? Думаю, что судовладелец не станет держать на паруснике такого капитана, который все время берет буксиры. Дороговато.
— Ох, и надоело же, — со вздохом проговорил Хабибулин. — Сил нет.
Нардин усмехнулся:
— Кроме всего, мы должны отработать повороты оверштаг. Таков смысл наших лавировок. Вообще же, ваше настроение закономерно. Когда-то я тоже многого не понимал, ругал однообразие и ограниченность морской жизни. Позднее все прошло.
— К повороту! Поворот оверштаг! — раздалась команда старпома с мостика.
— О, черт! — проворчал, вскакивая, Курейко.
Практиканты разбежались к шкотам и брасам. Нардин остался сидеть. Когда поворот сделали, все вернулись на свои прежние места.
— Вы начали рассказывать о себе. Продолжайте, пожалуйста, — попросил Курейко.
— Пожалуй, стоит. — Нардин закурил. — Сколько из вас уже подумывают об уходе из училища?
Курсанты неловко молчали.
— Ну, смелее.
Два человека подняли руки.
— Всё?
Неуверенно, колеблясь, поднял руку еще один.
— Так. Остальные преданы морю?
— Мы еще посмотрим, что дальше будет, — сказал Батенин. — Время есть.
— Ладно. Думаю, что все вы останетесь в училище. Ну, может быть, один уйдет, не больше. Вы не привыкли к морской жизни и работе. Вас еще очень притягивает к себе берег. Такое переживали все наши курсанты, впервые пришедшие на «Ригель». Да не только курсанты. Вероятно, большинство молодых моряков. Первые дни все кажется интересным, новым, потом наступает разочарование. Вот я вспоминаю себя. Пришел я на свой первый пароход уже закаленным матросом. Так мне казалось, во всяком случае. Яхтсмен, знал такелажные работы, сам командовал швертботом. Если не готовый капитан, так уж, наверное, старпом, — Нардин улыбнулся. — Пришел я на пассажирский теплоход и… стал выполнять самые грязные, неинтересные работы. Чистка льял, окраска канатных ящиков, уборка гальюнов — все мне. Ну, хорошо, рейс, два там, а тут прошло больше полугода, я все в грязи копаюсь. Ходил к боцману, а он и слушать не хочет. Ты, мол, новичок в море, вот и давай приучайся. Надоело до чертиков. Тогда я и подумал, что, кажется, ошибся в выборе специальности. Совсем не то, к чему я себя готовил. Но все же выдержал. Доплавал до отпуска и пошел на другое судно. Наконец я штурман. Все в порядке. На деле вышло другое.
