Вот уже три месяца он на «Ригеле». Работа — «не бей лежачего». Зима. Вахта, общее наблюдение. Большинство команды в отпуске. Копается на палубе один боцман, чухна какой-то. Слова из него не выдавишь. Воображает себя парусным богом.
Весной, когда придут курсанты, дело пойдет веселее. А так уж очень скучно.
Капитан им доволен, если не принимать во внимание маленького эпизода. Он произошел на днях. Встретился Моргунов с приятелями, зашли к одному и просидели до утра. А ему с восьми на вахту. Пришел он на судно и напоролся на капитана. Нардин видел, что старпом под «банкой». Надо было, конечно, пойти к нему, извиниться, наплести что-нибудь про именины, свадьбу или день рождения, но Моргунову не захотелось. Пошел он к черту, в конце концов! Думал, что капитан вызовет его на раздолб, но Нардин сделал вид, что не заметил. Правильно, молодец. Моргунов в долгу не останется. Но после этого случая отношения их подпортились. Черная кошка пробежала. Внешне все осталось по-старому, но он чувствует, как Володька на него смотрит. Ну, больше этого не повторится. С ним надо держать ухо востро. Этот не защитит, не покроет. У него служба превыше всего: его судно, курсанты, команда.
А скольких людей выручил Моргунов в своей жизни! Даже с риском для себя. Потому что они были его товарищами.
Надо бы написать матери о своих неприятностях. Он ей давно не писал, не хотел огорчать. Ведь мать самый близкий друг, несмотря на то, что видятся они редко. Она всегда посоветует дельное. Мудрая женщина!
Моргунов выдвинул ящик стола, вынул последнее письмо матери, принялся перечитывать.
«…Юрка, милый, я очень рада, что ты так быстро продвигаешься по службе и уже стал капитаном. Как я хочу посмотреть на тебя в капитанской форме. Вероятно, ты очень эффектен. Пришли хоть фотографию. Но не сердись на меня, мой мальчик, я несколько обеспокоена. В твоем письме проглядывает какая-то самовлюбленность, зазнайство, «я капитан, и мне все можно», остерегайся такого…»
Ведь права мать. Это «мне все можно» и погубило его. Вот теперь и сиди на «Ригеле». Если бы он всегда следовал ее советам… Он снова сунул письмо в стол.
Юрий Викторович взглянул на часы, вскочил с койки. Вероятно, капитан уже пришел. Без десяти минут восемь. Противно, но надо идти. Старпом взял щетку, смахнул пыль с лацканов, посмотрел в зеркало и, поправив фуражку, пошел к Нардину.
— Так что будем делать с парусами, Владимир Васильевич? — спросил Моргунов, войдя в каюту капитана.
