Случайно на набережной встретил Володьку Нардина. Кончали вместе Мореходку, практику на судах проходили. Ничего парень. С неба звезд не хватал, правда. Моргунов уже с год старпомом плавал на хорошем судне, а Нардин все еще вторым помощником на какой-то мелюзге пробавлялся.
Моргунов узнал его сразу. Стоит у решетки штатским таким пижончиком, любуется учебным парусником.
— Здоро́во, Володя! — хлопнул его по плечу Моргунов. — Наняться на «Ригель» хочешь?
— Моргунов? Какими судьбами? Где пропадал? Говорили, что ты капитаном на Дальнем Востоке?
— Правда, был там. Да вот захотел к родным берегам. Ну, если быть откровенным, не совсем так. Да что мы стоим? Пойдем в таверну, вспомним молодость.
— Согласен. Только вот, смотри, на «Ригеле» реи как-то некрасиво повернуты. Подравнять бы надо.
— Бог с ними. Пойдем. Тебе-то что?
— Как что? Мое судно.
— Капитан «Ригеля»?
— Да.
— Высший класс мореходства, значит.
— Высший.
— Тем более. Выпьем за последние паруса и со встречей.
Они зашли в уютный подвальчик, и Моргунов, как богатый дальневосточник, развернулся. Заказал хорошего вина, шашлыки и все прочее.
— Поднимем бокалы. Так говорил один мой приятель-дворник., Будь здоров!
Начались воспоминания. Где тот, где этот, на каких судах. Обычный разговор, когда встречаются люди, долго не видавшие друг друга.
— У меня был прекрасный «шип», — рассказывал Моргунов. — Рейсы делали мировые. Ходили в японские порты, в Шанхай, в Сингапур. Дернул меня черт таможенные нормы превысить. Ну, тут каша и заварилась. Знаешь, как это бывает? Вот такие мои дела. Сижу на мели, ищу работу. Не знаешь ли, куда можно податься? — спросил Моргунов, когда ужин подходил к концу.
Нардин почесал подбородок, потом как-то неуверенно сказал:
— У меня свободно место старпома. Да не знаю… Неудобно тебе его предлагать, ты капитан все же. И потом…
— Сколько это тянет в рублях?
Нардин назвал сумму. Катастрофически маленькую. Моргунов даже свистнул.
— По-нашему, дальневосточному, — только на папиросы.
— Ставки маленькие. Я и подумал, что тебе не подойдет.
Нардин начал рассказывать о своем паруснике. Моргунов его слушал внимательно, прикидывал, что даст ему такое место. Может быть, согласиться? Служба спокойная, перезимует, летнюю навигацию отплавает, а там пройдет время, дальневосточная история потеряет свою остроту, можно будет начать действовать: возвратиться на Дальний Восток или попытаться здесь попасть на хорошее судно. Вот только зарплата. Ну, кое-какие деньжата у него есть, будет жить экономнее. Пока он думал, Нардин плел какую-то чушь про прелести парусного плавания, про курсантов и о профессиональном удовлетворении. Наивная такая болтовня. Когда они прощались, Моргунов сказал:
