— Константин Петрович ошибается. Всего два или три блока поржавели. Просмотрел я…
— Короче говоря, Сарацинский, получите на первый раз замечание. Все блоки немедленно привести в порядок. Лично проверю. Идите.
— Совсем забыл, Анатолий Иванович, — почему-то шепотом сказал подшкипер, принимаясь шарить в нагрудном кармане. — Я вам тут…
Сарацинский протянул Шведову белый конверт.
— Ну, что там еще? — недовольно спросил капитан и вытряхнул на стол большую желтую заштемпелеванную марку. Шведов схватил с полки лупу и жадно начал разглядывать марку. Подшкипер молча стоял в дверях.
— Замечательная марка. Йеменская, — наконец проговорил капитан, поворачиваясь к подшкиперу. — У меня такой нет. Сколько я вам должен, Сарацинский?
— Ничего, Анатолий Иванович, — заторопился подшкипер. — Это мне один парень прислал. По моей просьбе. Вы как-то говорили…
— Ну, ладно, спасибо… Сочтемся при случае. Но не думайте, что марка освобождает вас от обязанности привести блоки в порядок, — опять нахмурился Шведов. — Не следовало брать ее от вас. Но уж больно хороша.
— Помилуй бог, Анатолий Иванович. Разве я не понимаю? Блоки блоками, а марка маркой. Разрешите идти?
— Идите, фельдмаршал, — усмехнулся Шведов. — Помилуй бог! Еще один Суворов нашелся.
Подшкипер ушел, а капитан вытащил с полки объемистый альбом и принялся любовно перелистывать страницы.
Марки! Для Шведова (исключая, конечно, его судно) не существовало ничего более интересного. Он не любил читать, на его полке, до отказа набитой книгами, стояли только учебники. Астрономия, навигация, морская практика, всевозможные справочники и бюллетени, в общем все, связанное с работой. Беллетристика отсутствовала.
А вот за коллекцией марок он мог просиживать часами. Когда он оставался один и ему не надо было заниматься судовыми делами, он доставал альбомы и принимался рассматривать, сортировать, переклеивать марки. Дома у него было много альбомов, но наиболее ценные из них капитан брал с собой на судно.
Разноцветные марки со всех уголков мира напоминали ему о странах, где он побывал. За какой-нибудь редкой маркой он был готов ехать на край города, в любую погоду. Он неохотно ходил в театры, но заседания филателистического общества, членом которого он состоял, Шведов не пропускал никогда, если не оказывался в море.
Команда знала об этой слабости своего капитана, и марки не один раз спасали провинившихся от страшных разносов, на которые Шведов был большой мастер. Поэтому матросы с «Алтаира» старались всегда иметь про запас, или, как они говорили, в «загашнике», какую-нибудь интересную марку, надеясь в случае необходимости смягчить ею гнев капитана. Но все знали, что маркой можно лишь смягчить разнос. Избежать наказания никому не удавалось. Шведов был неподкупен.
