Потом взял швабру, еще полотенец и вышел, стараясь шагать не слишком широко, чтобы дыра не стала больше.
– Наконец-то, – недовольно бросил Лэндон, завидев меня. – Ты чего так долго?
– Ну…
Брови Лэндона сердито топорщились, щеки были красными.
– Клиент чуть не поскользнулся на луже, которую ты оставил! – Его голос мог резать бумагу не хуже ножа. Теперь все смотрели на нас: Кэрри, стоявшая за кассой, Алексис в чайном баре, покупатели в очереди.
Лэндон никогда так со мной не разговаривали.
Меня будто снова ударили по яйцам.
В глазах щипало, пока я убирал остатки чая с пола. Я то и дело вытирал лицо о плечо и шмыгал носом.
Мне пришлось встать на четвереньки, чтобы вытереть лужу насухо, и этот маневр окончательно нарушил структурную целостность моих штанов. Скотч прилип к волосам на ноге, а когда я выпрямился, то почувствовал, как бедра овевает холодный ветерок.
Ну отлично.
– Простите, что так долго, – сказал я возвышавшемуся надо мной столику. Потом кашлянул и сжал ноги, чтобы спрятать дыру. Мужчины уже пили «Большую красную мантию» из новых гайваней.
– Ничего, – ответили они, не глядя на меня.
Я кивнул, не поднимая глаз.
– Приятного чаепития.
Мне хотелось плакать.
В смысле, я уже плакал. Но совсем чуть-чуть. А хотелось в полную силу.
Так что я спрятался в туалете.
У меня и прежде случались плохие дни на работе. В «Чайном раю», где я работал раньше, раз в квартал устраивали Очистительные Распродажи по Указу Корпорации – и это было гораздо хуже.
Наверное, я просто надеялся, что в «Роуз Сити» будет иначе.
Что я буду предлагать клиентам лучшие чаи и открывать им новые вкусы. А не думать о прибыли и налогах на импорт.
На миг меня посетило нехорошее чувство.
Что мне не нравится работать в «Роуз Сити».
Хотя я сам понимал, как это глупо.
Шмыгнув носом, я скинул ботинки и снял порванные джинсы.
Их было уже не спасти. Разрыв пошел вверх по внутреннему шву к промежности и на двенадцать дюймов вниз. Разлохматившиеся края трепетали, как маленькие голубые анемоны.
Я опустил крышку унитаза, сел на нее прямо в трусах (на мне были зеленые боксеры с блестящей черной резинкой) и вытащил из кармана джинсов телефон, чтобы посмотреть, сколько времени.
До конца моей смены оставался еще час.
И что прикажете делать?
Кто-то постучал в дверь.
– Дарий?
Это был Лэндон.
– Все хорошо?
– Да, – ответил я.
Помолчав немного, он спросил гораздо мягче, чем раньше:
– Злишься на меня?
– Нет.
Я правда не злился.
Просто я был обижен.
