И если честно, даже после возвращения из Ирана – хотя между нами рухнула стена непонимания – я по-прежнему чувствовал себя не в своей тарелке, когда папа поднимал тему секса.
Он откашлялся.
– Значит, когда я зашел, рука Лэндона не была у тебя в штанах?
– Нет, – ответил я. А потом сказал: – Ну то есть была, но далеко он не продвинулся. – И еще: – Я пока не уверен, что готов к этому.
Папа кивнул.
– Хорошо. Ты знаешь, что это абсолютно нормально, если ты хочешь. И точно так же нормально, если нет. Понимаешь, о чем я?
Я кивнул и уставился на свои ноги.
Папа медленно выдохнул.
– А ему ты об этом сказал?
Я помотал головой.
– Мы же целовались.
– Ладно. – Папа бросил взгляд в окно. Занавески были раздвинуты, и на соседние дома медленно опускалось сумеречное одеяло. – Во-первых, нет ничего страшного в том, чтобы прервать поцелуй и поговорить. Отношения – любые отношения – строятся на общении. И во-вторых, если не знаешь, что сказать, можешь направить его руку своей. Иными словами, если ты не хочешь, чтобы его рука находилась у тебя в штанах, мягко перенаправь ее в другое место – на спину или на колено, тут уж сам решай.
– Хорошо.
Папа слабо улыбнулся.
Подобные разговоры давались ему нелегко, но он ни разу не подал виду, что ему что-то не нравится.
– Вы с Лэндоном обсуждали его прошлые отношения?
– Было дело, – сказал я.
– И ты знаешь, насколько близкими они были?
От этих слов меня слегка затошнило.
– В общих чертах.
Лэндон говорил, что раньше он в основном встречался с девушками. А первый раз поцеловался в шестом классе.
Иногда я жалел, что у меня нет никакого опыта. Может, тогда я бы чувствовал себя увереннее.
Знал бы, что делать и что говорить.
Папа пробежался рукой по волосам.
– Тебя беспокоит, что Лэндон опытнее, чем ты?
– Нет. Может быть. Не знаю.
– Понимаю, не слишком круто обсуждать такие темы с отцом, – сказал папа. – Но я хочу, чтобы ты был здоров и счастлив. И чувствовал себя в безопасности.
– Я знаю.
– Ладно. Хорошо. – Папа глубоко вздохнул. – В следующий раз просто скажи ему, что не хочешь торопиться. Что тебе нравятся… поцелуи и прочее, а с остальным ты хотел бы подождать.
– Хорошо.
Папа хлопнул себя по коленям и встал. Потом поцеловал меня в макушку и погладил по затылку.
– Я уже и забыл, что у тебя тут тоже есть кожа.
– И уши. Я похож на Великого Нагуса.
Папа фыркнул. Великий Нагус – предводитель ференги, инопланетной расы с огромными ушами, которая была помешана на прибыли.
– Ты прекрасен такой, какой ты есть, – сказал папа.
