Затем встал вопрос о статусе науки. Представители аналитической философии решили, неизвестно по какой причине, что им нравится наука и поэтому они будут анализировать ее понятия и методы. Но теперь они должны были задать себе вопрос, как призывал их Пол Фейерабенд: чем наука особенна? Почему не анализировать понятия и методы теологии? Или поэзии? Или черной магии?[116]
Оставив дискуссию об «истине» как бесполезную метафизическую спекуляцию, аналитические философы не могли утверждать, что понятия науки более истинны или что научный метод особенный, так как подводит нас ближе к истине. Аналитические философы 1950-х и 1960-х годов могли говорить только о том, что наука случайно затронула их личные ценности.
Поэтому теперь мы должны задать вопрос о ценности: если основанием научного исследования являются личные ценностные ориентиры, то какой статус имеют личные ценности? В вопросе о ценности к середине XX века англо-американская философия сошлась с континентальной традицией. Выводы, к которым пришла аналитическая философия, были крайне субъективны и относительны. Принимая разрыв между фактами и ценностями, декларированный Юмом, большинство философов заключили, что интерпретация ценностей необъективна и не подчиняется разуму. Резюмируя положение профессии философа в середине века, Брайан Медлин писал: «Среди профессиональных философов общепринятым является мнение, что этические принципы в конечном счете произвольны»[117]. Их произвольность может исходить из актов чистой воли, из социальных конвенций или, как считают главные представители логического позитивизма, от субъективного выражения эмоций.[118]
Придя к таким выводам о знании, науке и ценностях, англо-американская интеллектуальная сцена была готова к тому, чтобы серьезно воспринимать Ницше и Хайдеггера.
Первый тезис: постмодернизм – это конечный результат кантианской эпистемологии
После этого головокружительного тура по истории философии за 220 лет я мог бы подвести итоги и предложить первую гипотезу об истоках постмодернизма:
Постмодернизм – это первое безапелляционное заявление о последствиях отрицания разума, которые били неизбежны, учитывая историю эпистемологии со времен Канта.
Основные составляющие постмодернизма были изложены в работах философов первой половины XX века. Континентальная философия вплоть до Хайдеггера показала позитивное направление и импульс развития постмодернизма. А плачевная история англо-американской философии – вплоть до краха логического позитивизма – оставила защитников разума и науки обескураженными, дезориентированными и неспособными предложить какой-либо вразумительный ответ на скептические и релятивистские аргументы постмодернистов
