— Проспект Калинина?
— Его нет сейчас. В шестидесятых пришлось срыть грунт на несколько метров вглубь, рекультивировать, а всю местность потом заново застроить. Как раз из-за этого могильника, по которому мы сейчас топаем.
— Это что же получается, Новый Арбат?..
— Он самый. А все потому, что с самого начала не следовало могильник трогать. Но теперь что уж…
Я повёл лучом фонарика из стороны в сторону. Свет едва доставал до противоположной стены, теряясь во влажном холодном тумане. Такого тумана не бывает под землёй, не должно быть. Разве что поблизости прорвало трубу отопления, но какое отопление на такой глубине? И весь этот хлам, доски и камни, наваленные вдоль путей, и здоровенная темная лужа в середине пещеры…
— Так это, ты говоришь, могильник?
— Это не я. Это местные так говорят. Кто в метро работал до меня ещё. Я искал по архивам информацию, страсть как интересно было, сам понимаешь. Но не нашел ни слова. Словно и нет этого маршрута. А он есть, так что приходится опираться на устные источники.
Впереди плюхнуло, по поверхности лужи разошлись медленные круги. Словно это не грязная вода, просочившаяся между каменных блоков и стекавшая со сводов в низкое место, а вязкая нефть, проступившая из-под земли. Или что похуже. Сфинкс, однако же, хода не замедлил, а я не подумал отставать.
— И кто в этом могильнике захоронен?
— А кто его знает? По фольклорной версии, что по Москве гуляет, место это называется Пёсьей ямой, и был здесь когда-то подвал Опричного замка.
— Какого замка?
— Ну Опричного! Опричники, слышал?
— А, это еще при Иване Грозном?
— Именно. Был у них символ — отрезанная собачья голова. Поэтому и яма Пёсья, да и другие названия там, на поверхности, соответствовали. Собачья площадь, Собачий переулок, Царёва псарня. Но я думаю, что опричники могут быть и ни при чём. Просто жили они над этим местом,
— А могильник откуда взялся?
— Опять же, если по легенде, то во дворе Опричного замка провинившихся пытали и предавали казням. А тела сбрасывали сюда, в эту яму. То ли специально построили, то ли еще более древнюю нашли под замком. В общем, говорят, много жертв упало в этот песок, много крови пролилось.
Озеро выпустило пару крупных пузырей. Я пожалел, что мы не прихватили с собой железный прут, прижал к животу покрепче банку и в очередной раз пошарил в кармане в поисках чего-нибудь похожего на оружие. Снова нашарил одну только зажигалку. Табельную, которую я выпросил в оружейке, узнав, как опасно для меня облучение.
