— Да, это уже запомнил, — кивнул я. — Три сработавших макгаффина означают отстранение и госпитализацию.
— Да, и здесь я вижу третье «но». Ваша вспышка бешенства наступила невовремя, а прогрессировала слишком быстро. Для мутировавших колдунов это характерно, но если можно так выразиться, это уже крайняя, терминальная стадия, означающая полное вырождение. До неё мутант дотягивает за несколько лет, если его не изолируют раньше.
— Значит, я не мутант!
— Или где-то схватили такую дозу света Леи, что душа ваша выгорела всего за пару месяцев… Но это маловероятно. Колдун с выгоревшей душой зол, груб, жаден и агрессивен. Ваш эмоциональный фон в норме, насколько я могу судить.
Пока мы всё это обсуждали, Лена закончила с моей кровью и сложила все инструменты в переноску.
— Результат анализа на ксенобиотики будет готов дня через три. До этого времени — диета, свежий воздух, желателен покой. Лучше всего без алкоголя, он не совместим с биотом улиток. Можете отравиться похлеще, чем запивая алкоголем антибиотики. В остальном, могу только пожелать скорейшего выздоровления. Всего доброго!
В дверях она едва не столкнулась с Романом, возвратившимся от техников. Тот поприветствовал Леночку коротким радостным кивком, останавливаться не стал — сразу подошел к Вересаевой и зашептал ей на ухо.
— Даже так? Интересно. Давай-ка выведем на экран.
Проектор, подключенный к рабочему компьютеру, направили прямо на стену. Свет погасили, чтобы детали на записи были хорошо видны. Сцену моего позора посмотрели первой, но всего два раза и без язвительных комментариев. Ромка лишь отметил, что я сам попался, встав прямо под слизняком. А Вересаева указала, что улитка не попадала в кадр до последней секунды, до самого нападения.
— Роман, переключите на предыдущую камеру. Нет, здесь вообще не видно. Давайте следующую. И минут на пять к началу. Стоп, ещё раз.
— Так чернота одна!
— Не совсем. Можете вывести обе записи на один экран? Спасибо, и вот теперь запустите их синхронно. Видите?
Я слез со стола. Голова больше не кружилась, так что садиться не стал — подошёл поближе к экрану.
— Ну вот же! Вот эта светлая полоса. И вот здесь виден блик вдоль края.
— Ах ты ж! — понял наконец Затяжной, а я всё ждал пояснений.
— Он прополз по самому краю слепой зоны. У нас камеры стоят так, чтобы охватывать как можно больше пространства внизу. Потолок в обзор не везде попадает. Для улитки это всё равно, что парадный вход без охраны.
