Под навесами рынка Чайковского. Выбранные места из переписки со временем и пространством | страница 18

Пасмурно, холодно, ветер. Пожалуй, лягу. Познавать уже, собственно, нечего. Особенно себя. Тем не менее все может быть. Так что лежи и молчи.

Вольфрам тверже молибдена, сосна мягче дуба, дуб мягче чугуна… Нарколог говорит, что водка тверже всего.

Глина, пыль, ветер. Подготовка, формовка, отжиг. Вот и готова очередная партия кирпича. Наш кирпич пользуется спросом. К нам за кирпичом приезжают издалека. Кирпич, деньги, кирпич. Впрочем, пора исчезнуть. И он исчезает с деньгами кирпичного завода.

Когда из темного поселка ты уезжаешь, и долго едешь, и волнуешься в ожидании праздника, и возвращаешься домой.

Хотел поехать в Мариуполь, но передумал. Подумал про эвтаназию и кремацию. Устранил неполадки с газовой колонкой. Вспомнил ушедших людей. Вспомнил тех, кто еще не ушел. Что еще? Пожалуй, ничего.

Вот гаражи железные, и листья желтые, и черная машина, и кошка рыжая, дождя и ветра нет, пожалуй, нужно выйти. Легко сказать, ну, дескать, выйти. Но выйти не так-то просто. Конечно, проще выпить. Но не об этом речь. Уж сентябрь на дворе. А лисички взяли спички и море Азовское сожгли. Тем не менее собираюсь в Мариуполь. Хочу пройтись по улице Резервуарной.

Живу в своем доме. Все удобства. Город металлургический. Смог. Море отравлено. Выращиваю огурцы, помидоры, занимаюсь пчеловодством. Дети уехали в другие города. У жены признаки деменции.

Кончилась картошка. Нужно пойти. Погода нормальная. Солнца нет, но видимость есть. Ты знаешь, где она продается. Ты пойдешь туда и купишь. И больше ничего не будешь покупать. И придешь домой. И теперь у тебя есть картошка. Жизнь, конечно, больше картошки, и все же.

Она еще ходит. И я пока еще хожу. Иногда встречаемся в квартире, о чем-то говорим. Сегодня смотрели «Поминальную молитву».

Сентябрь, плюс двадцать, бабье лето. Вынес мусор и заплатил за квартиру. В холодильнике пусто. На рынке есть закусочная, где можно и выпить, и пообедать, но лучше туда не ходить. Все надоело – водка, собутыльники, пьяные откровения, прочее. Лег спать. Проснулся ночью. Что делать дальше? Сна нет. Водка для меня – снотворное, но ее нет. Сходил в ночной магазин и купил водку, и выпил, и написал стихотворение: «Ночь, улица, фонарь, ночной магазин. Сентябрь уж на дворе. Уж роща отряхивает листья. И гений чистой красоты». Выпил еще и уснул.

Жизнь продолжается. Дом – работа – дом. По утрам молюсь в сторону церкви, где когда-то венчался изгнанный из Москвы Герцен. Господи, прошу я, избавь меня от спиртного и тягостных воспоминаний.