Я молчала и смотрела на весь этот цирк исподлобья. Пауза затягивалась.
— Лидия? — неуверенно сказала Римма Марковна, осознав, что явно перегнула палку.
— Неужели у вас черствое сердце? — со слезами на глазах привела убийственно логичный аргумент Валеева.
— Вон отсюда! — рявкнула я (достали меня все).
— Лидия! — возмутилась Римма Марковна.
— Лидия! — возмутилась Валеева.
— Сейчас за ногу с лестницы спущу! — гаркнула я.
— Прекрати! — вспылила Римма Марковна, гневно.
— Вы не посмеете! — еще больше возмутилась Валеева.
— Доказать? — психанула я и шагнула к ней.
— Убивают! — заверещала Валеева тоненьким голосом, правда неубедительно, и умоляюще посмотрела на Римму Марковну.
— Лидия! Не вздумай! — закричала Римма Марковна.
А Светка просто взяла и заревела.
Замолкли мы все одновременно. Светка сидела на полу и ревела, ревела, раскачиваясь, с подвыванием. Слезы ручьями бежали по щекам.
— Деточка, ну, что ты, что ты… — забормотала Римма Марковна, опускаясь перед ней на пол, — не плачь, маленькая, не плачь, хорошая! Все будет хорошо. Вот мы сейчас с тобой пойдем к бабушке Римме. Бабушка Римма голубцов настряпала. Со сметанкой. Вкусненько-вкусненько. Ты же любишь голубцы?
— Нет! — прорыдала Светка, размазывая слезы по лицу.
— Ну и ладно! — согласилась Римма Марковна. — Зачем нам эти голубцы. Мы котлеток тебе сейчас нажарим. Котлетки вкусненькие… и зайца твоего мы сейчас найдем. Ты же помнишь своего зайца? Он ждет тебя, а ты не идешь и не идешь…
— Где мой заяц? — заинтересовалась Светка сквозь слезы.
— Так в комнате он, — доверительно сообщила ей Римма Марковна, понизив голос, — только не говори никому, ладно?
Светка неуверенно кивнула, и тревожно посмотрела на меня.
— Тогда давай руку и пошли искать?
Светка вжала голову в плечи, еще раз взглянула на меня, крепко схватила Римму Марковну за руку, и они ушли в квартиру.
Мы остались с Валеевий один на один.
Увидев мой сатанеющий взгляд, Валеева ойкнула, бросила чемодан и почти кубарем слетела по ступенькам вниз. Хлопнула дверь подъезда, и я осталась в прохладной тишине одна.
Это просто свинство, какое свинство!
Я с силой втянула воздух сквозь сжатые зубы и несколько раз глубоко вдохнула и выдохнула, чтобы успокоиться.
Вышло не так, чтобы очень...
Я решительно ворвалась в квартиру. Из кухни доносилось задорное сюсюканье Риммы Марковны, ей вторил детский смех.
Мне же было не до шуток. Совсем не до шуток.
Мало того, что мне здесь не нужен ребенок. Даже свой ребенок. Тем более чужой. Тем более — ребенок семейки Горшковых. Тем более, при живых родителях, бабушках, дяде. Тем более, когда мне его вот так нагло втюхивают, даже не спрашивая моего мнения!
