— Может потом поговорим? — сделал еще одну попытку увильнуть Жорка.
— Нет! Хочу знать сейчас, — настойчиво сказала я. — Пожалуйста, Жорочка.
— Два с половиной года… — прошептал Жорка понуро. — Мы уже и не чаяли тебя вытащить.
Он еще что-то лепетал, целовал мне руки, плакал.
— Жора… а мои где? Почему — ты? — тихо спросила я.
— Понимаешь… тут такое дело… — замямлил Жорка, — ты только не волнуйся, зайчонок, ладно?
— Не буду, — сказала я твердо. — Расскажи, где Пашка, дети?
— Ты так долго была в коме. Врачи больше не давали тебе гарантий, — вздохнул Жорка. Твой муж недавно согласился отключить тебя от системы. Но у меня же есть один знакомый. Я его сыну с докторской помог и на член-корра поддержал в Академии наук, так вот он мне и помог тебя забрать и опекуном оформить. Пашка-то отказ написал, так что ты теперь только моя. Навсегда!
Я задохнулась от эмоций. Сердце так сжало. Ох!
— Тише ты, тише… — заволновался Жорка, — вот не надо было тебе сразу всё рассказывать. Но ты же упрямая какая! Умеешь из меня веревки вить. Так что не вздумай опять уходить, слышишь, Ирка? Сама виновата!
— Не буду, — слабо улыбнулась я, одними губами. — А мы где?
— У меня, в загородном доме, — похвастался Жорка, — я тебя сразу сюда перевез. Здесь удобно, что рядом живет Бруневич, профессор медицины. Он сильно помог. И наблюдает тебя. Я еще медсестру нанял, она днем приходит, помогает.
— И ты все эти годы был со мной?
— Только последние три месяца, — ответил Жорка. — Когда из больницы тебя забрал.
— А как же твои лекции в Юньнаньском университете?
— Ты помнишь, — усмехнулся Жорка. — Да ерунда, я сейчас взял годовой отпуск. Мне всё равно нужно монографию закончить. Есть у меня одна презанятнейшая идейка…
— Ты из-за меня бросил работу? — не повелась на жоркину идейку я.
— Да нет, что ты! — возмутился Жорка, — наоборот, у меня появился стимул творить. Я сейчас систематизирую всё мои наработки. А то вечно — то лекции, то экспедиции, то по грантам отчитываться нужно. А сейчас я могу поработать на себя. Я числюсь у них внешним совместителем, прикреплен к кафедре. Уже два патента им забабахал. Так что все хорошо. Главное, что ты вернулась! И больше я тебя никуда не отпущу, солнышко! Так и знай!
Я выдавила слабую улыбку.
— Жора… — позвала я, — ты из-за меня все потерял…
— И ничего я не потерял! — опять возмутился Жорка, тряхнув седой головой, — наоборот, знаешь, как я тебя эксплуатировал? Я читал тебе все главы моей новой монографии. И ты оказалась самым благодарным слушателем! Ни одного критического замечания от тебя я не услышал! — по щекам Жорки скатились слёзы.
